— Недооценил, — выдохнул Дэвид. — Недооценил его. Мы все недооценили его.
— Мы успеваем? — уточнил Тэйлос со вздохом. Сокрушаться о том, что они недооценили противника, было бессмысленно. — Или… — он не хотел договаривать, но Дэвид и без того понял, что кроется за «или». Едва заметная улыбка тронула его губы.
— Успеваем. Ещё успеваем, — он качнул головой. — Ничего, даже так мы всё ещё на шаг впереди.
Тэйлос не рискнул расспрашивать, откуда у Дэвида такая уверенность.
***
Дэвид приказал вознице подождать, и пока Тэйлос оставался в экипаже с Ринко на случай, если тот проснётся, вихрем пронёсся в дом. Не прошло и пяти минут, как появилась Брун. В руках у неё был небольшой чемоданчик. Кивнув вознице, она выразительно стукнула себя по запястью и сощурила глаза, пронизав Дэвида, сопровождавшего её, взглядом.
— Неудачное время! — и тут же переключилась опять на хмуро взиравшего на неё с козел мужчину. — Едем на вокзал, плачу двойную цену.
— Идёт, — безразлично выдохнул тот. Его лицо оставалось таким бесстрастным, что Тэйлос заподозрил — в дело пошёл артефакт, но кто применил его — Брун или Дэвид — он сказать бы не смог.
Спрыгнув на мощёный тротуар, он помог Брун подняться внутрь и прикрыл за ней дверь. Возница тут же тронул поводья, и вот экипаж, плавно покачиваясь, скрылся за углом. Дэвид шумно вздохнул, провёл ладонями по лицу, а затем повернулся к дому.
— Нам нужно закончить ещё несколько дел, — сказал он. — Брун сумеет разобраться с Ринко и сама, но нам нужно скрыть тебя от Сигила. Нам нужно… Что же он предпримет?..
— Дэвид, — Тэйлос окликнул его, и тот обернулся, взволнованный и уставший. — Если он понял, кто я, то сначала попробует найти меня в моей собственной квартире, не так ли?..
— Или в редакции, — согласился Дэвид. — И оттуда узнает, что ты исчез.
— Ему потребуется некоторое время, чтобы обнаружить нас здесь, — продолжал Тэйлос. — Зачем-то я нужен ему, хоть он должен был понять, что теперь я… связан с магом.
— Связан со мной, — отчего-то поправил Дэвид. — Со мной… — и тут же прикрыл глаза. — О, всё ещё хуже, чем я мог бы представить.
— Что ты имеешь в виду? — уточнил Тэйлос.
— Сигил достаточно хорош в том, чтобы связывать факты друг с другом, — Дэвид вошёл в сад и направился к дому, вынуждая Тэйлоса следовать за собой. — Значит, он не только поймёт, что ты связан с магом, но и разберётся, что за природа у моих магических сил.
— Дэвид… — Тэйлосу отчего-то стало дурно.
— Да, он поймёт, что я — некромант, — Дэвид толкнул дверь дома. — Боюсь, он знает, как обратить это в выгоду.
Тэйлос не знал — но чувствовал. Поднимавшиеся изнутри ощущения были схожи с тем, как заполняется колодец в весеннюю пору, холодная и тёмная вода карабкается вверх до тех самых пор, пока не перехлестнёт через край, высвобождённая и упрямая. Тэйлос не рискнул бы давать этим чувствам имена, но недосказанного вокруг и без того было чересчур много.
Это был страх, тревога, ужас. Но главное, Тэйлос понимал — ничто из этого не принадлежало ему. Его заполняли ощущения, эмоции тысяч душ.
========== Часть 19 ==========
Начался дождь, нудный и холодный, он зарядил надолго, расчерчивал сад косыми струями, сбивал листву с деревьев. Тэйлос, застывший у окна в кабинете, под мерный перестук капель по жестяному подоконнику пытался отделить собственные ощущения от волн эмоций, накатывавших на него, казалось бы, со всех сторон разом. Дэвид сказал, что ему хотелось бы некоторое время побыть одному, Тэйлос легко уступил, потому что и сам нуждался в подобном, но его желание отыскать среди эмоционального шторма определённый ответ оставалось лишь недоступной мечтой.
Наконец он развернулся к печатной машинке, в которую уже был заправлен лист бумаги. Прятаться было поздно, отказываться от своего дара — глупо, потому он решился воззвать к нему. Прежде души приходили к нему и нашёптывали с такой жаждой внимания, что он не мог им противиться. Но может ли он заставить души дать ему слова?..
Тэйлос коротко взглянул на дверь, будто ожидая, что Дэвид зайдёт в этот самый момент, скажет, что наметил новый план, распишет, что им требуется сделать немедленно, но ручка не повернулась, не раздалось шагов, только капли всё так же стучали по подоконнику.
Тэйлос подошёл к столу и опустился на стул, ладони привычно легли на клавиатуру, округлые тугие клавиши словно наполнили кончики пальцев напряжением. Слов не возникло. Тэйлос закрыл глаза. Ему никогда не нужно было смотреть на клавиши, чтобы писать, каждая буква находилась в нужном месте, и руки точно знали, где искать её. Забавно и жутко одновременно было понимать, что он не знает, где искать слова.
Тревога и волнение вокруг него будто вышли на новый виток, он замер посреди бушующего океана, где волны поднимались размером с дом, и никак не мог рассмотреть чего-то важного, услышать что-то необходимое.
Тэйлос напечатал: «Что вас так тревожит?». Он не знал, сработает ли это. Общение с духами во снах было куда понятнее и проще того, что он собирался сделать сейчас. Возможно, увидь это, Дэвид бы рассмеялся и покачал головой, а Брун мягко бы объяснила, в чём он не прав. Однако Тэйлос больше не мог оставаться в стороне — и одновременно в эпицентре шторма.
«Что вас так тревожит?» — значилось на листе. Он словно приглашал призраков войти внутрь его самого, воспользоваться его руками, рассказать свою историю.
«Ритуал, — вдруг сами собой напечатали пальцы. — Рисунок, связывающий души. Печать».
У Тэйлоса перехватило дыхание. Он смотрел на темнеющие на белой странице буквы, а сердце билось так сильно, точно он своими глазами увидел чудовищ, которые приносили на крыльях и спинах Хаос.
«Где должен быть ритуал?» — напечатал он, спустившись на строчку ниже.
«На арене. Все погибнут на арене. Смерть ждёт на арене», — откликнулись тысячи голосов, отозвались чьи-то пальцы, занявшие место его самого.
— Дэвид! — выкрикнул Тэйлос. Ладони замерли, голоса стихли, хоть тревожность растекалась в воздухе и никуда не исчезла. Призраки, души — кем бы они ни были — отступили, позволив ему осознать и ужаснуться открывающейся чудовищной картине.
Дэвид появился мгновением позже, заглянул в комнату, недоумевающе подняв бровь. Было похоже, что он испугался, но тщательно прятал это. Тэйлос мимолётно подумал, отчего ему так переживать из-за него.
— Что-то произошло?..
Тэйлос выдернул из машинки лист бумаги с такой силой, что нижний угол зацепился, тонкая полоска оторвалась, медленно и плавно легла на печатную ленту, точно невысказанный символ чего-то печального.
— Взгляни, — протянул лист Дэвиду Тэйлос. — Они… Я… Я рискнул задать вопрос, — он запоздало взволновался, что Дэвид назовёт это неосторожностью, но тот качнул головой, забирая бумагу из пальцев и вчитываясь с вниманием и даже азартом.
— Как я сразу не подумал об этом, — вздохнул он. — Безусловно, ему нужна именно арена. Она становится отличным местом для крупного ритуала, держу пари, под трибунами мы найдём расчерченные линии, под песком скрываются нужные символы… Нужно было понять весь размах куда раньше, я глупец…
— Значит, нам нужно отправляться туда? — поднялся из-за стола Тэйлос. Он готов был бежать прямо сейчас, через дождь, сквозь ветер, проникнуться разворачивающимся сентябрём и…
— Чтобы провести ритуал такого масштаба, — поднял на него взгляд Дэвид, — нужно учесть положение звёзд, рассчитать отдельные показатели. Конечно, он уже давно проделал необходимые расчёты, он предусмотрел всё, а потому в день, когда должно случиться задуманное, на арене будет больше всего народа.
Тэйлос смотрел на него широко раскрытыми глазами.
— Больше всего народа? — повторил он. — Дэвид…
— Что такое? Ты услышал что-то ещё? — Дэвид опустил белый лист, всмотревшись в него с удивительными тревогой и участием. — Тэйлос?..
— Гонки проходят круг за кругом, — заговорил Тэйлос медленно. — Никогда не вникал в особенности ставок и соревнований, но каждый сентябрь Грэйс устраивает главное событие, когда один из гонщиков получает кубок Фэйтон-сити. Всякий раз это привлекает множество внимания. Даже те, кто не посещает гонки, приходит посмотреть на сопровождающие заезды танцевальные и песенные номера, а вечером, когда достаточно темнеет небо, Грэйс запускает фейерверк.