–А Вы жестоки, Катерина Пахомовна, – Владимир отвернулся от Кати, отведя глаза на проносящиеся мимо снежные сугробы.
– Я обучилась этому у Вас, – сурово произнесла девушка.
– Бог мой! Катя, даже самому жестокому душегубцу дают возможность оправдаться! Так почему же ты не хочешь меня выслушать?
Владимир мягко сжал руку девушки.
– Ваше молчание, пока Вы пребывали в Москве, уже и так сказало мне более, чем я хотела услышать, – Катерина демонстративно отдернула руку, – А сейчас лебезите перед нами, просто потому что боитесь быть убитым моим братом. Боже, меня отдают за проходимца и труса.
Катерина закрыла лицо руками.
– Что же вы такое говорите? Вы даже не представляете, как меня ранят ваши слова, – Владимир в отчаянии опустил голову.
Девушка взглянула на Новосельцева. Его жалкий вид заставил ее говорить более сдержано.
– Скажите, хоть теперь скажите правду. Ваша мать действительно ненавидит меня?
Володя поднял глаза.
–Правда, – тихо сказал он.
– Значит теперь мы квиты, – девушка снова отвернулась.
– Но для меня это не имеет никакого значения. Да пусть думают, что хотят, и Ваши братья и отец и этот Ваш странный родственник, да как же его… Рылеев. В гробу я видел их благосклонность. Все стерплю, только бы знать, что между нами все по-прежнему.
Катя долго молча всматривалась в лицо Владимира. Слабо освещаемое передними фонарями, он казался осунувшимся и усталым, но она без труда улавливала все те прекрасные черты, что так лелеяла в своих воспоминаниях. Та первая встреча теперь, казалось, была уже когда-то очень давно, Катя чувствовала себя много повзрослевшей и более мудрой. Но это никак не помогало понять, кто же перед ней: ее счастье или погибель.
–Да кто же Вы, в самом деле: ангел или демон? Как мне верить вам теперь?
–Катенька, милая, я клянусь…
– Не надо, – Катя резко оборвала его, – не нужно, – сказала она нежнее, – я верю.
Лицо Владимира мгновенно просияло, он кинулся было поцеловать Катю, но сани резко повернули, и его откинуло в сторону, шапка наползла на глаза, а Катерина звонко засмеялась.
Уже довольно скоро за морозами пришла оттепель. Дороги еще не развезло, но уже кое-где можно было видеть черные проталины. В доме Черновых жизнь продолжала течь своим чередом. С самого утра старый генерал прибывал в самом лучшем расположении духа. Он, завернутый в огромного размера турецкий халат, пил кофий, листая уже не самые свежие газеты, и морщился поле каждого глотка. Хлебал генерал эту черную жижу лишь по наставлению упрямой супруги, которая уверяла в пользе этой привычки, хотя сама лишь считала это модным.
Еще до обеда к дому подъехал экипаж, от-куда выскочил человек, укутанный плащом. Прошло около десяти минут прежде, чем Федор-лакей, вошел доложить:
–Его сиятельство генерал Остен-Сакен14.
В двери тут же бодро вошел и сам граф молодецки вытянувших после вежливого поклона. Пахом Кондратьевич резко встал с насиженного кресла, услужливо подводя генерала к столу, предлагая сесть.
– Ваше сиятельство, Фабиан Вальгельмович, какая приятная неожиданность. Чем обязаны?
–Вы уж простите великодушно, что так без предупреждения… – начал было граф.
–Ничего, ничего, – перебил его Пахом Кондратьевич,– Разве может старого вояку смутить визит такого героя и прославленного война, как Ваше сиятельство.
Открытое, доброе лицо графа исказилось в грустной улыбке. Он сидел с опущенными глазами и кончиками пальцев поглаживал сукно стола. Весь вид генерала, говорил о крайне неприятной цели визита.
–Что ж, мне очень приятно, – после некоторого молчания отозвался Фабиан Вальгельмович, – У Вас прелестная семья, и от того еще тяжелее мне рассказать об истинной причине моего приезда.
–Вижу, дело серьезное, – Пахом Кондратьевич облокотился на стол и напряженно взглянул на гостя.
–Буду с Вами предельно откровенен. Да. Меня очень просила об этом Екатерина Владимировна.
–Новосельцева?
–Она самая. Бедняжка очень переживает за сына. Он – ее единственная отрада.
–Так, так… – Чернов откинулся на спинку кресла, – что-то начинает проясняться.
–Пахом Кондратьевич, я очень долго не хотел вмешиваться в это дело. Но ведь Вы и сами должны понимать, что это свадьба крайне скверная затея. Вы, конечно, вправе думать, что я преследую лишь интересы госпожи Новосельцевой или беспокоюсь о продвижении Владимира, наконец, но подумали ли Вы, каково будет Вашей дочери? В мире, куда она попадет после свадьбы, ей будет отведена роль лишь белой вороны. Поверьте мне, человеку, испытавшему на себе не только милость, но и опалу высшего общества и власти. Но если Вы уверенны, что девочка готова к этому, Вы, безусловно, можете попробовать.
14
Граф (1821), князь (1832) Фабиа́н Вильге́льмович О́стен-Са́кен (Фабиан Готлиб фон дер Остен-Сакен; 20 октября1752, Ревель – 7 апреля1837) – русский генерал-фельдмаршал (с 1826 года), который прославился в заграничном походе 1813—1814 годов, командуя отдельным русским корпусом в составе Силезской армии прусского фельдмаршала Блюхера. В Отечественную войну 1812 года сражался на вспомогательном южном направлении. Главнокомандующий1-й армией (1818 – 1835).