–Костя, друг мой! – мужчина подался вперед с распростертыми объятьями. – Рад тебя видеть.
–А где все? – спросил Константин, озирая комнату.
–На сегодня все отменили. Ты что же не получал моей записки? – хозяин радушно подвел его к огню.
–Нет, видимо, я уехал раньше. А что-то случилось? Почему перенесли?
–Да, пустяки. Трубецкой слег с простудой, Оболенский уехал в Москву, да и так…
–Что ж, жаль, – протяжно произнес Чернов.
–Да ты садись, садись. Будешь гостем, раз уж приехал.
–Папа! – донеслось вдруг из другого конца комнаты.
В дверях стояла маленькая девочка лет четырех в длинной ночной рубашке и сонно потирала глаза.
–Папа, я не могу заснуть, – пожаловалась девочка.
Мужчина тут же вскочил с кресла и нежно подхватил девочку на руки.
–Наташа! Почему Ася до сих пор не спит? Где Глаша? – крикнул он в дверной проём.
На лестнице послышались быстрые шаги и шуршание платье. В комнату вошла молодая женщина, поприветствовала гостя изящным реверансом, ловко забрала ребенка у мужа и поцеловала девочку в лоб.
– Ну, ты же, знаешь, как она боится одна. Глашу я сегодня отпустила, она очень просила. Прости, mon ami, она вас больше не потревожит.
Поручик едва успел поклониться в ответ, как хозяйка с девочкой быстро скрылись из виду.
– У тебя чудесная семья, – с легкой улыбкой сказал Чернов, снова садясь в кресло, – тебе можно позавидовать.
–О, мой друг, не переживай, – хозяин вернулся на свое место и принялся раскуривать сигару, – У тебя тоже все будет. Такие как ты обречены на удачный брак.
– Что ж, придется тебе поверить. Однако, раз уж, сегодня не получилось ни с кем познакомиться, может, ты сам просветишь меня.
–Я? Друг мой, я не могу сам. Это решает князь. Все что я могу рассказать, это то, что общество наше ставит целью своей улучшение жизни государства нашего, а также просвещение и распространение новых идей и мнений.
–Я все это уже слышал. Какого толка?
–Любого.
–Ах, ты невозможен. К чему вся эта бессмысленная таинственность? Неужели я не доказал свою благонадежность?
Хозяин откинулся в кресле, в задумчивости потирая рукой лоб.
–Что ж, думаю, ты прав. Да и моей протекции обычно более чем достаточно.
Он встал, подошел к столу и долго рылся в бумагах, пока в дальнем углу ящика не отыскал, наконец, зеленую невзрачную папку.
– Вот, – он протянул документы Чернову, – прочти для начала это.
–Что это? – Костя неуверенно принял бумаги.
–Что уже передумал? – с легкой усмешкой спросил хозяин.
–Нет, нет, конечно.
Чернову не понравилось, что кузен заметил его замешательство. Он открыл папку и в тусклом свете на первом листе прочитал «Проектъ Коституцiи Никиты Муравьева».
Чернов быстро захлопнул папку и перевел взгляд на кузена.
– Да это же…
– Ты что же, братец, испугался? – хозяин изобразил наигранное удивление, – Может ты и прав, рано тебе еще, отдай сюда.
–Нет, нет, я прочту, – Константин прижал папку к себе.
–Что ж, – кузен снова сел в кресло и закурил, – только никому, сам понимаешь.
– Мог бы и не говорить.
– Кстати, что твои старики, здоровы ли?
–Они приезжают завтра в город. Решили, наконец, вывести Катишь в свет.
Катишь была младшей сестрой Чернова. Помимо нее у Константина были еще четверо братьев, и родители всеми способами старались сократить свои финансовые расходы на них.
–Она уже кончила Смольный? Сколько ей?
–Все семнадцать.
–Бог мой, а мне все казалось, она чуть старше Аси. Как летит время…
–Самому не вериться. Я снял им квартиру на Фонтанке. Думаю, они будут довольны, – Константин откинулся в кресле и снова взглянул на огонь с мягкой улыбкой на лице. Мысли о семье, сейчас, когда он стал им так полезен, вызывали самые теплые чувства.
–Уверен, она произведет сильное впечатление в свете. Помниться, она была чудесным ребенком, – хозяин снова затянулся, перекинув ногу на ногу.
–А сейчас еще лучше. Хотя, я могу быть необъективен. Кончим об этом. Лучше почитай мне что-нибудь, ты же знаешь, как я это люблю, – попросил Константин.
–Хм… Изволь, у меня есть как раз кое-что. Уверен, ты оценишь.
Кондратий Федорович Рылеев1, что приходился кузеном нашему герою, был довольно известным в Петербурге литератором, он даже состоял в переписке с самим Пушкиным. Рылеев преклонялся перед творчеством великого русского поэта, хотя едва не встретился с ним на дуэли, а Чернов перед Рылеевым. Константин верил на слово, всему, чтобы тот ни сказал и считал все сделанное или написанное кузеном удивительным и гениальным.
1
Рылеев Кондратий Федорович – русский поэт, общественный деятель, декабрист, один из руководителей Декабристского восстания 1825 года.