Юре очень хотелось нахамить профессору, но он сдержался, напомнив себе, что экзамен сдавать все равно придется. Пришлось пойти на попятный.
- Понятно, - сказал Хворостин.
- Ну и славно, - с плохо скрываем недовольством ответил Петр Иванович. Профессор наверняка рассчитывал немного поскандалить с Хворостиным. Интересно, из-за чего он вдруг взъелся на Юру? В прошлом году они вроде нашли общий язык. Решив не забивать себе голову разногласиями с Петром Ивановичем, Юра оставил аудиторию. Хотелось сходить в буфет, перекусить. По дороге Хворостин предался рассуждениям.
Теперь еще одна веская причина не ехать в Сентябрьск - зачем зря дразнить дракона? С другой стороны, если удастся убедить декана... Петр Иванович, хоть и влиятельный в университете человек, не посмеет пойти против администрации.
"А зачем мне туда ехать?" - в который раз спросил себя Хворостин. Ответа у него не было. Он копался в интернете всю неделю, читал и читал, но ничего интересного обнаружить не удавалось. Всего два странных факта, объяснить которые не получалось - ежегодные концерты Марты Леонидовны Курагиной и крупные отчисления Федора Христофоровича Лебедя. Ни один из них там не родился и не вырос. Первая пережила блокадный Ленинград, второй сделал состояние на Украине. Но почему они никак не выкинут Сентябрьск из своей жизни? Загадка. Да еще эта статья о слепом. Неужели за ней стоят какие-то реальные факты? А если нет, зачем Штиблет прислал ее Юре? Вопросов больше, чем ответов.
Размышляя об этом, Хворостин добрался до столовой. Пара должна была начаться через десять минут, а очередь в буфете большая. Хворостин напряг память - пара у добродушного старичка Жореса Эдуардовича. Юра как-то раз обещал ему, что никогда не будет опаздывать к тому на занятия, преподаватель посмеялся. Похоже, слова Юры он всерьез не воспринял. Голод - существенная причина для нарушения обещания. Юра стал в очередь, рассеяно поглядывая по сторонам, выискивая глазами свободный стол. Справа, за прилавком буфета, рухнуло что-то тяжелое. Юра повернулся на звук, увидел полную буфетчицу, растянувшуюся на полу. Глаза закатились вверх, рот приоткрыт, по щекам стекают слюни, ладони подрагивают. Женщина облила себя борщом, полную кастрюлю которого она, похоже, несла, пока с ней не случился приступ. Студенты, стоявшие в очереди, зашумели. Со стороны кухни выскочили еще две буфетчицы. Одна приложила раскрытые ладони к щекам, замерла в изумлении, вторая скривилась, раскраснелась.
- Вот мерзавка! - закричала вторая. - Опять пьяная на работу пришла! - она бросилась на упавшую буфетчицу, принялась бить ее своей тяжелой ладонью по голове. - Ты посмотри, что наделала! Кастрюлю борща разлила! Нам что теперь все по новой готовить?! - дальше женщина стала поливать и без того мокрую от борща буфетчицу отборнейшими матами. Несколько девушек-студенток, стали возмущаться поведением прибежавшей буфетчицы. Юра краем глаза заметил, как один ушлый парень, схватил два пирожка и ушел к себе за столик, стал есть свою добычу, не обращая на суету вокруг. У Хворостина тоже не было желания досматривать развернувшееся у него на глазах представление. Он сомневался в том, что упавшая буфетчица пьяная. Скорее уж у нее эпилептический припадок или другая болезнь наподобие рака мозга. Похоже на пару придется тащиться голодным.
Поскорее покинув столовую, Юра отправился прямиком в аудиторию. На пару он не опоздал, занял свое место, достал тетрадь и ручку, до начала семинара решил посчитаться, во сколько ему обойдется поездка в Сентябрьск. Желательно, конечно, долететь в Оренбург на самолете, а оттуда уже взять билет на поезд и добраться до Сентябрьска. Но как ни крути, меньше десяти тысяч туда и обратно не получится. В октябре у него будут такие деньги - во-первых, квартиранты заплатят, во-вторых, шабашка. Да и Ройт может чего пришлет. Искать новую работу вместо библиотеки он пока не станет. Если уж решил ехать в Сентябрьск, то лучше устроиться после. Расписав таблицу доходов и расходов, Юра прикинул, что съездить на неделю вполне реально.
- Юран, чем занимаешься? - рядом с ним сел Митя Кандауров, самый старший в группе. Он решил вначале отслужить в армии и только после учиться в университете.
- Да так считаю. А ты что-то хотел? - Юра немного удивился. С Кандауровым он почти не общался. Митя иной раз забывал здороваться со своими одногруппниками, относясь к ним свысока. Поэтому его любили только девушки, отчего-то восхищавшиеся поведением Кандаурова.
- Говорят, ты с Толиком подрался.
- Ну, было дело, - Юра напрягся. Ничего хорошего начало разговора не предвещало.
- Он тебе, вроде как, накостылял?
- Ни фига подобного! - вспылил Юра.
- Не нервничай, я просто спрашиваю. Поговаривают, что ты встречи с ним ищешь. Правда?
- А ты знаешь, где он?
- Ты на вопрос отвечай, - Кандауров презрительно усмехался.
- Ты на мой отвечай, - Юра не нашелся с лучшим ответом.
- Короче так, сегодня после пар стрелка. Я за Толика буду. Если проблемы есть какие, приходи на угол Леволыбедской и Цедрина. Если все нормально, катись своей дорогой, а Толяна не трогай. Ясно?
- Поговорим после пар, - Юра принял вызов.
- Ну, готовься, - ухмылка Кандаурова стала шире. Юра живо представил, как своим кулаком расплющивает нос Мите и тоже развеселился. Напрасно Кандауров так самоуверен. Он не на того нарвался. Теперь спокойно думать о поездке в Сентябрьск было невозможно. Юра стал настраивать себя на предстоящую драку. Стоит ли идти одному или позвать кого-то с собой? С Толика станется, соберет кодлу. Всей толпой они Юру, конечно, изобьют. Придется кого-то взять с собой. Но на кого он мог положиться? Вспомнилось детство. Тогда драки были обыденностью. И Юру, как самого сильного в параллели, всегда звали оказать поддержку. Однажды вышло так, что он и его одноклассник оказались по разные стороны баррикад. Вместо того, чтобы кинуться выяснять отношения, они поздоровались, посмеялись над ситуацией и ушли. Остальные тоже разошлись. Теперь другое. Юра хотел отомстить Толику, ему требовался только предлог. Но просить о помощи было некого. Университетские знакомые - это, конечно, хорошо, вот только доверять им Юра не стал бы.
До конца пар он находился в нервном напряжении. Уже не до занятий. Кровь кипит, кулаки сами собой сжимаются, голова забита мыслями о предстоящей драке. В конце концов, он подошел к Игорю Панину, объяснил ситуацию, попросил помочь.