Выбрать главу

   - Зря ты так, - осудил Толика Юра. - Он сам в передрягу попал, сколько денег потерял. Представь себя на его месте.

   - Ни х.. ты не понимаешь! - злобно бросил Толик и, не попрощавшись, захромал к общежитию.

   Не принимая слова Платонова близко к сердцу, Юра стал подниматься вверх. Удивительно, всего несколько минут назад все его мысли были заняты матерью, теперь о Вале Хворостиной он и не вспоминал, размышлял о Васе Соколове и справедливости. Если бы Юру спросили, заслуживал ли Штиблет такой участи, то он твердо ответил бы: "Нет". Вася зануда, постоянно жужжит, как назойливая муха, но трудиться он трудился. Строил наполеоновские планы и вместе с тем искал возможность подзаработать. Правда тропинку выбирал такую, которая шла бы под гору. Ему трудно было идти даже по прямой, не говоря уж о том, чтобы взбираться в гору. Физический труд Вася презирал, подыскивал на взгляд Юры сомнительные варианты. Торговля на бирже, на разностях курса валют, менеджмент. Читал Соколов много, в основном специальную литературу. Бывало глаза красные, как у альбиноса, сосуды полопались, а он все читает, записывает на бумажке какие-то цифры. Психологически изматывал себя подчистую. В свои прожекты он вложил много труда и, если бы существовал высший закон, награждавший за работу и каравший за леность, Вася определенно должен был разбогатеть.

   Впрочем, о том, что жизнь - штука сама по себе несправедливая, Юра убедился еще в детстве. И получал подтверждения сего факта на протяжении всей своей жизни. Взять хотя бы судьбу отца, Павла Хворостина...

   Мысли Юры недолго были заняты Штиблетом, он снова вернулся к самому себе. В скором будущем предстояло разобраться с квартирантами, каким-то образом обеспечить себя достойной зарплатой. Размышлять о том, как не повезло Васе Соколову, было некогда. Погода внешнего мира вступала в странный резонанс с настроем мира внутреннего, словно отражала его и многократно усиливала волнения Хворостина. Спрятав руки в карманы, Юра стал подниматься по ступенькам, придерживаясь рукой за холодный влажный поручень. Серое небо хмуро глядело на весь мир, остановило свой взор на Хворостине, пыталось подавить его своим суровым взглядом. Мелкие капельки дождя монотонно стучали по плащу, росой рассыпались по волосам Юры. Ходить с зонтиком Хворостин не любил, потому терпел мелкие неприятности, закипая все сильнее. Он искал просвет в сплошной серой пелене, окутавшей небо, но не мог его найти. Такое ощущение, будто полуночь будет царить вечно над миром. Юра преодолел лестницу, и тут же его обдало беспощадным дыханием осени - холодным ветром. Дождь падал ему на лицо, растекался по лбу, мелкими ручейками стекал по щекам, падал в ложбинки глазниц, стекал по естественному руслу у края носа, напоминая слезы. Природа умудрилась заставить Хворостина заплакать над своей участью, вот так да! Юра огляделся - почти все прохожие укрывались зонтиками. Чувство, которое испытывает белая ворона, охватило Хворостина. Насколько оно напоминает стыд - нельзя быть не таким как все, нужно быть похожим, не выделяться. Не столько по собственному желанию, сколько стараясь угодить толпе, Юра достал зонтик и раскрыл его. Дождь веселой дробью забарабанил по нейлону, исполняя не всякому понятную музыку - симфонию природы. Юра быстро шел по улице, стараясь держаться подальше от дороги. Рязанских водителей он знал - частенько находились такие, которые плевать хотели на прохожих, вдавливали педаль газа в пол, поднимая в воздух потоки мутной коричневой воды, устраивая своеобразный прием душа пешеходам. Юра шел у самой стенки многоэтажного здания, миновав которое, он достигнет остановки. Хворостин достал свой мобильник, посмотрел на время. Он уже опаздывал на пары. Ну и отлично! На душе и без того паршиво, теперь и преподаватель начнет читать мораль на тему: "Я всегда прихожу вовремя, Я - преподаватель! Почему студенты позволяют себе опаздывать?!"

   Юра снова и снова возвращался к размышлениям о матери, он стал вспоминать, как им жилось без отца. Павел Хворостин пытался вернуться к Вале. Он приходил домой несколько раз, говорил с супругой. Сначала пытался давить на жалость, а потом вдруг переменил тактику. "Это мой дом, уходи вон, если что-то не нравится!" - заорал он, устав шататься по съемным квартирам. Валя забрала Юру, и они переехали к ее родителям в другой район города. Сына пришлось перевести в новую школу, хоть он и протестовал. Юра прекрасно понял разочарование, смешанное с неприятием новой обстановки, тоску по прежним временам и волнение в ожидании чего-то нового. К тому моменту мальчик сильно вытянулся вверх, ростом почти не уступал отцу. Оттого коллектив в новой школе принял его благодушно. К высоким людям лучше относятся абсолютно все - эту истину Хворостин усвоил в первый год обучения на новом месте. Задиры боялись Юру, девочки симпатизировали ему, учителя относились настороженно, постоянно нахваливали его, находили оправдания проступкам, которые Хворостин совершал. Подобное отношение посторонних людей сказалось на успеваемости - все считали Юру умным, а он хотел соответствовать образу человека, в котором всё прекрасно, вот и стал заниматься старательнее. Валя, увидев, что оценки сына улучшились, связала это с уходом Павла из их жизни. "Я бросила его ради сына", - убедила она себя тогда. Эта вера помогала Вале отказывать Павлу, который не оставил попыток пойти на мировую. Осознавший, что их отношения кончены, бывшая супруга не подпустит его к сыну, Хворостин запил так сильно, как никогда раньше не пил. Он топил в вине не свое горе, он топил сам себя. К своему стыду, Юра тогда настолько погрузился в личную жизнь, что позабыл об отце. Паша не переставал предпринимать жалких попыток поговорить с сыном, названивал родителям жены, просил позвать к телефону Юру. Но ему всякий раз отказывали. Доведенный до отчаяния, обезумевший от горя, Паша ввязался в какую-то драку и загремел в тюрьму на два год. Валя, ограждавшая сына от разговоров с Павлом, тут же рассказала об аресте отца. Тогда Юра стал стыдиться своего родителя. Если о Павле узнают в школе, авторитет и статус мальчика могут быть подорваны. Поэтому друзьям и одноклассникам Юра рассказывал, что его отец погиб на производстве. Так подучила мальчика Валя.

   Теперь оглядываясь назад Юра представить не мог, насколько тяжело было отцу, от которого отвернулись самые близкие люди. Заслужил ли Павел подобную участь, или страдал безвинно? Мог ли он считать Юру предателем? Мог. Больше того - Юра и был предателем. Ради себя мальчик бросил человека, всегда готового помочь ему, оставил отца, которому был нужен.