– Где водитель? – Клык был лаконичен.
Я мельком посмотрел на Соловьева, который незаметно для меня тоже появился в боксе и сейчас стоял разговаривал с одним из приехавших. Оставалось надеяться, что тот не сдаст.
– Сейчас всех в отпуска отправили, – импровизировал я. – Разъехались люди кто куда. Тут только сторожа остались. И я приезжаю, слежу, чтоб не бухали.
Клык в очередной раз пристально посмотрел на меня, пытаясь найти подвох в моих словах, но в это время к нам подошел один из волжан с рацией в руке:
– Клык, вызывают на базу. Надо ехать.
Клык недовольно поморщился и, махнув рукой остальным, направился к машине. Вся компания загрузилась в свой джип, включила аварийку и, сделав небольшой круг по территории, вылетела за ворота. Для перемещения по городу у машин нынче был свой дресс-код – все стекла должны были быть опущены и включен сигнал аварийной остановки. В противном случае автомобиль просто расстреливался вместе с содержимым салона. Так что соблюдали его все. Петрович с Соловьевым закрыли ворота и подошли ко мне.
– Транспорт хотят? – уточнил Петрович и без того очевидный факт.
Я кивнул.
Судя по тому, как они осматривали и пытались открыть каждый без исключения автомобиль, было ясно – то, что это личный транспорт, их вряд ли остановит.
– Да. Обзвоните тех, кто свои машины здесь оставил. Пусть срочно едут забирают. Эти … национализаторы ещё вернутся. Ключи от Газели где?
– Вон, в столе, – Соловьев кивнул в сторону КПП.
– А от бочки?
– В замке зажигания торчат.
Речь шла о МАЗе-топливозаправщике.
– Заберите и спрячьте где-то на КПП, – распорядился я. – Вы в частном доме живете?
– Нет, – покачал головой Соловьев. – В квартире.
– Плохо, – размышлял я вслух. – Нужно куда-то Газель перегнать отсюда. Ладно, подумаю.
Моя «Шкода» тоже стояла в боксе. И презентовать её республике никакого желания не было.
– Обзванивайте сотрудников, а я пока свою отгоню и вернусь.
Взяв в своем убежище ключи, я погнал автомобиль в гараж, соблюдая транспортный дресс-код и стараясь избегать основных транспортных магистралей.
Назад вернулся на маршрутке. Повезло, ждать автобус пришлось недолго. Несмотря на боевые действия, маршрутки худо-бедно ходили. Подъехавший к остановке автобус был практически пуст. Я вошел, на входе расплатился с водителем и присел на сиденье. Вместе со мной пассажиров было всего трое. Маршрутка начала движение. Проезжая мимо своего дома, я увидел уже знакомую дыру от попадания мины, зияющую в стене над соседним подъездом. И спешащего домой с двумя полными баклажками воды соседа с девятого этажа. Из коммуникаций иногда включали только воду, которая и до этого была не особо пригодна для питья, а сейчас полностью превратилась в техническую. Электричества и газа по-прежнему не было. Я держал связь с соседкой по этажу и был в курсе ситуации. Люди, оставшиеся в доме, кооперировались в группы и, раздобыв питьевую воду, готовили пищу на улице – на костре.
Автобус катил дальше по опустевшему городу, периодически объезжая воронки в дорожном асфальте. На улицах иногда попадались редкие прохожие, тащившие либо баклажки с водой, либо сумки со съестным. Других поводов, чтобы рискуя жизнью выйти на улицу, не было. То и дело встречались поваленные деревья и столбы, свисающие электрические провода, дома со следами разрушений и пожаров. Город вымирал.
Подъехав к нужной остановке, я вышел из автобуса и быстрым шагом направился к АТП. А спустя еще десять минут Петрович распахнул передо мной двери КПП. Он был один.
– А где механик? – поинтересовался я.
– Погнал машину Бондаренко, – ответил Петрович. – Он ключи тут оставлял на всякий случай. Вот и пригодились.
Бондаренко был мастером на ремзоне. Ну, так то и так. Вдвоем мы уселись на стулья в помещении ОТК.
– Я вот что думаю, – озвучил я мысль, посетившую меня во время поездки на автобусе. – Как-то слишком уверенно этот Клык про транспорт спрашивал. Видимо, сдал кто-то, что у нас тут машины стоят.
Петрович немного подумал и кивнул в знак согласия:
– Так неудивительно, людей в конторе нашей много работает. Конечно, могли и сдать. Тем более, машины же и не прятал никто, просто оставили, чтоб под присмотром.
– Дозвонились кому-то? – я имел в виду сотрудников, чьи автомобили остались здесь.
– Нет, связь опять не ловит.
– Плохо.
Из соседней рощицы, вернее из того, что от нее осталось, снова начала работать арта. Мы вздрогнули от неожиданности.
– Обед закончился, – резюмировал я, посмотрев на часы. – Пойдем в подвале пересидим?
– Вы идите, а я тут в яме посижу, – ответил Петрович. – Вдруг Соловьев приедет, нужно открыть будет.