Устроить шум? Так в городе и без нее то и дело вспыхивают крики, иногда короткие перестрелки. Легионеры в поисках убийцы не слишком сдерживают свой нрав, и склонны находить врагов даже там, где их и в помине нет. Еще одна перестрелка или даже пожар не заставит обитателей крематория выбежать наружу даже ненадолго. Наоборот, постараются запереться покрепче. Богиня с надеждой скосила глаза на Ремуса, который стоял у нее за плечом и изображал преданного слугу.
— Что будем делать? — тихонько спросила богиня, так и не придумав ничего самостоятельно. — Я могу их всех убить, но тогда за Диего снова начнется охота.
— Их надо как-то отвлечь, — медленно протянул Ремус. — И я, кажется, знаю, как. Только, домина Ева, мне нужно пару часов. И я пойду один.
Богиня заинтересованно взглянула на парня. Хорошо, что он что-то придумал. Она чувствует его уверенность — он не сомневается в своих словах. Расспрашивать подробности нет времени, хотя ей было интересно, что он задумал.
— Иди, — кивнула девушка. — Встречаемся здесь же через два часа.
Ей тоже нужно подготовиться. Нельзя складывать все яйца в одну корзину.
Кера бросила на столик пару монет и поспешила обратно к карете.
В комнату к Доменико она ворвалась без стука, и даже не пытаясь скрываться от слуг. Сначала она не слишком торопилась. Режим работы крематория знала прекрасно, так что была уверена — у них еще целый день, чтобы вытащить компаньона. Однако уже подъезжая к дому, почувствовала, что Диего стало хуже. Нужно торопиться. Не стала, по обыкновению пробираться в свою комнату тайком, избегая внимания прочих обитателей и «охраны» навязанной доминусом Валерием. Они-то и попытались остановить неизвестную девушку. Первым порывом было отшвырнуть назойливых смертных с пути, но богиня сдержалась.
— Пошли прочь, колоны, — холодно проговорила она, и охранники действительно отошли в сторону, сами не до конца понимая, чем их так напугала эта миловидная и хрупкая девушка.
Доменико в своей комнате был не один — он беседовал с доминусом Валерием. Хотя по ощущением это была не мирная беседа, а разговор двух врагов. По крайней мере, от Доменико Кера не ощущала ничего, кроме ненависти и презрения, изрядно скрашенных горечью — отголосками страдания по погибшему другу. В другое время она бы насладилась этим изысканным сочетаниям, но сейчас нужно было торопиться. Впрочем, разговор уже заканчивался.
— …Мы уже все это обсуждали, доминус Валерий. Все ваши аргументы я слышал, а вы слышали мои. Думаю, дальнейшее обсуждение не имеет смысла. Могу только посоветовать вам лучше учить историю, она многому учит. Вспомните хотя Пунические войны. Карфаген не знал недостатка в золоте, у него были гениальные полководцы, но он был разрушен, потому что во главе стояли торговцы и политики. Уверен, та же участь ждет и новообразованные республики, и только надеюсь, что хотя бы Памплона не разделит участь старого врага Рима. Привык я уже к этим людям. А теперь прошу прощения, как видите, у меня дела.
Валерий, с интересом глянув на визитершу, вежливо поклонился и отбыл. Домину Еву он видел только один раз, да и то мельком, и, конечно, не узнал ее в гриме. Кера едва дождалась, когда за ним закроется дверь, и выпалила:
— Диего нужна помощь. И мне.
Последние несколько дней для Доменико ознаменовались непрекращающимся чувством тоскливого бессилия. Неизбежная смерть брата, которой он не мог помешать очень ударила по молодому эквиту. Поначалу он еще рвался, пытался продумывать варианты, пытался советоваться с Керой. Но девушка была удивительно пассивна и холодна, отчего у Доменико даже начали закрадываться сомнения — а так ли уж сильно она привязана к Диего? Как ни крути, она богиня — кто может угадать мысли богов? Раньше эта загадочная отстраненность только сильнее привлекала его к этой опасной женщине, но не теперь, когда Диего вот-вот расстреляют, а она не хочет сделать ничего, чтобы спасти друга. Только твердит с отстраненным видом, что Диего справится, но Доменико в это уже не верил. Доминус Ортес сам не понимал, почему так сильно привязался к брату. Смешно, они знакомы несколько декад, а он относится к Диего так, будто они с детства жили в одном доме. Да, ему всю жизнь хотелось брата — лучше старшего, и вот он чудесным образом появился. Но ведь фактически они совсем незнакомы. Порой Диего вызывает инстинктивную опаску — иногда его взгляд становится пугающе пустым, и в такие моменты от него хочется держаться подальше. Доменико видел — такое замечает не только он. Диего будто смотрит сквозь тебя, и видит нечто совсем иное, недоступное смертным. В то же время брат совсем не является тем бешеным зверем, которым его расписывают в суде и в газетах. Да, он не колеблясь убивает людей, но что бы там не говорили в Риме, и как бы не пытался очернить кузена Валерий, у них война. А на войне убивают, и редко когда это происходит в поединке.