- Семи! – Сем подняла голову и, увидев Пьетро, улыбнулась. – Я передумал! – и быстро начал катить к ней, всего через минуту оказавшись на пороге дома и дыша так, будто пробежал целый марафон. – Я передумал! Я хочу к тебе, с тобой, вместе и… - тараторил он, и все слова будто слились воедино. – В общем, я буду рад зайти к тебе!
- О… ну, это здорово, - девушка легко сбежала к нему по лестнице и крепко обняла, потрепав немного по волосам.
- И… как насчёт того, чтобы повторить наше свидание?
- Конечно, только…
- «Только» что?
Вместо ответа Пьетро получил то, чего совсем не ожидал. Сем, взяв его лицо в ладони, подалась к нему навстречу, пока не коснулась его губ своими, мягко, бесконечно нежно, смакуя вкус поцелуя. Леншерр от неожиданности хотел сначала резко отстраниться, а потом сам не заметил, как закрыл глаза и притянул Крид к себе ближе. Вкус этих губ… Он просто взрывал мозг своей палитрой: вишнёвая кола, карамельный оттенок помады, белый шоколад… Настолько сладко, притягательно, что Пьетро забыл, как нужно дышать. Сем первая отстранилась, ещё с нескольких секунд глядя спидстеру в глаза, который будто ещё ощущал вкус её губ. Парень слегка смутился и глупо улыбнулся, а Семела прошептала:
- Только этого не хватало.
- Я уже понял, - Пьетро глубоко вздохнул и аккуратно переплёл свои пальцы с пальцами Сем. – Семи… ты прелесть. И… знаешь… кажется… Я…
- Пьетро, - девушка крепко обняла его. – Я тоже.
- Правда?
- Правда.
Кажется, вот и настал тот самый момент, о котором так мечтал Леншерр; парень прижал к себе девушку и, усадив к себе на колени, стал неспешно катить инвалидную коляску по пандусу, поднимаясь вверх. Сем открыла дверь, и они нырнули в полумрак парадной, уже предвкушая, как они проведут время: кино, попкорн, разговоры до самого утра… И Пьетро уже с уверенностью мог сказать, что никогда её не отпустит. Такой решающий и волнительный шаг был преодолён, впереди – только яркое и светлое будущее, где они будут идти рядом, вместе, держась за руки.
И он сделает всё, чтобы она была счастлива.
Чтобы они были счастливы.
========== Август. ==========
Отодвинув опустевшую коробку в сторону, Пьетро облегченно выдохнул: еще одна есть, но впереди ещё много таких. Спидстер, усмехаясь, поставил на комод последнюю фигурку кита с золотым кубком; всего в наборе таких было штук пять – все разных размеров и в разных позах; ему их когда-то подарил один из фанатов на чемпионате юниоров. Леншерр не мог поверить, что его жизнь начала налаживаться: будто после его признания Сем что-то изменилось; его вновь стали замечать и чаще узнавать на улицах, некоторые, как и прежде, просили у него автографы, делали селфи… Прошлое будто внезапно вторглось в настоящее, продиктовав тому несколько старых правил с небольшими поправками; Леншерр был счастлив не только из-за того, что он снова стал кому-то нужным, но и в его жизни появилась любимая девушка, с которой спидстер планировал строить совместное будущее, несмотря на ее любовь острить над тем, как он любил прятаться ото всех под козырьком кепки. Но… всё было иначе. Он скрывался не от общества, а от самого себя – не мог смириться со своей участью. Пусть Пьетро до сих пор ненавидел себя за то, что он инвалид, но теперь он не готов опускать руки – слишком много планов на будущее появилось у него за последнее время. Свидание, произошедшее больше месяца назад, он помнил настолько ясно, будто оно было вчера: поход в японский ресторан, затем - в парк, потом постреляли в тире пластиковые мишени… и когда пришла пора прощаться, Сем пригласила его подняться к ней на чай. Они всю ночь просидели в гостиной в свете ночника, держась за руки, словно викторианские влюбленные; пусть не викторианские, но совершенно точно - влюбленные. Пьетро уже не представлял себе жизни без Сем и, во время очередной прогулки случайно предложил ей съехаться, и даже не думал, что она согласится. Леншерр, хоть и был рад такому повороту событий, но вот переезды терпеть не мог: все эти сборы, коробки, груды вещей, которые еще надо разложить; и, тем не менее, это был его второй переезд за последний год. А потом еще назрел вопрос о том, как обустроить всё так, чтобы у Пьетро не было никаких проблем с передвижением по новой жилплощади. Но это еще следует обсудить с мисс Глосс, которой не будет в городе до следующей недели, а пока… надо отдохнуть и собраться с силами - ведь вечером ему предстоит знакомство с родителями Семелы, и если о мачехе она говорила с теплотой, то об отце отзывалась уж как-то совсем неоднозначно: что в юности он работал на ферме и отрывал головы быкам голыми руками, а их соседа - любителя громко включать музыку по ночам - так и не нашли после его беседы с мистером Кридом. То ли шутила, то ли говорила всерьёз – Леншерр не мог разобрать по интонации, но подобное немного пугало. Хоть он почти не помнил его, но что-то ему подсказывало, что мистер Крид-старший – не самый приятный тип. И как он отнесётся к инвалиду – тоже любопытно и страшно одновременно. Если с Грейдоном ещё удалось как-то найти общий язык, то вот от человека, кровожадно усмехающегося на фотографии, прошибает озноб. Наверное, такие тревоги мучают любого парня, которому предстоит знакомство с отцом его девушки; что Виктор ему сделает? Переломает ноги? С этим Пьетро уже справился сам. Мрачно усмехнувшись, парень вновь покосился на снимок, стоящий в деревянной рамке, украшенной резьбой в виде виноградных побегов. Эти ярко-жёлтые глаза смотрели на Леншерра, будто мистер Крид уже загнал в угол и готовится побеседовать, прямо как с тем несчастным соседом-меломаном. Парень сглотнул и положил рамку фотографией вниз, надеясь вернуться к Сем, которая, подпевая радио, колдовала на кухне над завтраком, который по времени скорее ланч. Да, с этим переездом толком ничего не успевали, но в этом тоже был свой некий шарм. Запах по всей квартире стоял просто отменный: омлет с грибами и беконом, свежие тосты - просто объедение. Леншерр был не голоден, но, пожалуй, от пары кусочков не отказался бы. Пьетро уже хотел покрутить колёса в сторону кухни и помочь Сем накрыть на стол, как неожиданно мобильный телефон, лежавший до этого спокойно на диване, требовательно загудел; спидстер на это только и закатил глаза – опять! С момента подачи объявления о сдачи квартиры в аренду ещё до того, как он начал паковать чемоданы и коробки, желающие пожить в жилплощади бывшего спортсмена, донимали его звонками практически круглосуточно. Как будто в Сан-Франциско мало подобных квартир! Вздохнув, спидстер, борясь с нежеланием беседовать с очередными потенциальными арендаторами, поднёс мобильник к уху:
- Леншерр слушает.
- Добрый день, мистер Леншерр, - произнес низкий мужской голос. - Я по поводу квартиры по Ван Несс Авеню, на улице Миссион.
Ну, разумеется… Пьетро задумался; и когда они его оставят в покое? Надо было не маяться с арендой, а сразу её продать или хотя бы переложить обязанности - касательно аренды - на плечи агента, но, признаться, спидстер не доверял им после случая с Риком. Однако на этот раз его беспокоили старые знакомые – мистер Фордж с супругой были первыми в списке претендентов на квартиру. По крайней мере, из всей кучи арендующих, названивающих ему за последние несколько дней, они были самыми адекватными. Мистер Фордж хотел лично встретиться с Пьетро для осмотра квартиры; должно быть, надеялся, что Леншерр сбавит цену. Может, так и будет, но пока что спидстер не мог пойти на этот шаг, да и вообще не хотел приводить в старое гнёздышко кого-то чужого, пока окончательно не съедет оттуда или хотя бы не перевезёт большую часть своих вещей в квартиру Семелы. Хорошо, что там осталось немного…
Пьетро, задумавшись о своём, совершенно не слушал собеседника с другой стороны трубки, и, пока что-то у Сем на кухне не брякнуло, он просто молчал и кивал человеку, находящемуся от него в нескольких километрах. Фордж уже готов был назначить встречу, как Леншерр пошел на попятную – ну, вот не хочется ему пока что с кем-то видеться и принимать на себя роль швейцара. Потом, всё потом – сейчас есть дела поважнее, в частности - знакомство с семьей Сем; еще неизвестно, выживет ли он после встречи с Кридом-старшим. Потому что, судя по тому угрожающему выражению лица на семейном снимке Кридов, Виктора определённо стоило бояться.