Он сделал глубокий вдох, а затем медленно выдохнул через рот.
— Думаю, это первые настоящие слова сочувствия, которые я слышу от тебя в отношении меня за последнее время, Кларк.
Девушка тоже глубоко вздохнула, чувствуя себя по-настоящему смущённой.
— Ну, — сказала она, — похоже, у нас здесь не так уж много времени для этого, не так ли?
Её защита пала. Она проспала несколько дней и не собиралась оставаться с ним наедине прямо сейчас, потому что была ранена и уязвима. С другой стороны, больше всего на свете Кларк хотела, чтобы кто-то разделил с ней это, и Беллами это понимал, как никто другой. В конце концов, это была его палатка, в которую она ходила по ночам, его кровать, в которую она ложилась, и его бок, к которому она прижималась.
Блейк откашлялся и снова потянулся, никак не комментируя её изменившееся мягкое поведение. Вместо этого он вёл себя так, словно ничего не изменилось.
— Да, — сказал он немного грубо.
Когда Беллами снова посмотрел ей в лицо, Кларк встретилась с ним взглядом. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, наслаждаясь теплом. Казалось, что это было миллион дней назад, когда они делились этими невероятными истинами в подвале под лагерем землян, но Кларк помнила всё, что она сказала, и всё, что он сказал, и теперь уже нельзя было вернуться назад, чтобы что-то исправить.
Они, конечно, могли притвориться, что ничего не случилось, но почему-то ей казалось, что это невозможно. Нельзя просто так сказать кому-то, что любишь его, а потом уйти, будто бы это ничего не значит. Из их сердец вырывался огонь — или пепел во рту от воспоминаний. То или другое, но они не могли просто притвориться, что это не имеет значение, если не хотели попробовать пепел на языке.
Кларк уже достаточное количество раз пробовала смерть на зуб. В кои-то веки ей захотелось вновь ощутить вкус жизни.
Она обхватила его щеку ладонью и притянула ближе, прижимаясь губами к его губам. Это было быстро и неожиданно, и, может быть, немного поспешно, но Беллами, казалось, не возражал. Он приоткрыл губы и мягко поцеловал её в ответ, погладив большим пальцем по щеке, а затем перевернул девушку на спину, пригвоздив ту к кровати.
— Ой, — прошептала Кларк, упёршись щиколоткой в комок одеяла. Это был укол, ничего больше, но Беллами немедленно отстранился, как будто причинил ей сильную боль. В его глазах плескались обида и страх, когда он оглянулся через плечо на кровать, где её нога была спрятана под одеялом.
— Я сделал тебе больно? — резко выдохнул Блейк. — Может быть, это плохая иде…
Кларк обеими руками удержала его голову на месте, поворачивая её к себе, а потом строго взглянула на него широко открытыми глазами.
— Заткнись и поцелуй меня, Беллами. У тебя не будет второго шанса, если ты сейчас уйдешь.
Выражение лица парня смягчилось, что бывало нечасто и что делало его похожим на щенка, прежде чем Беллами снова нырнул в поцелуй. Он осторожно переместил свой вес так, чтобы не оказаться рядом с её повреждённой лодыжкой, и устроился сверху с намерением оседлать девушку, как обыкновенно делала это она. Но Кларк это нравилось. Это означало, что он просто хотел поцеловать её.
Это означало, что ему больше ничего не было нужно.
Сначала их поцелуи были торопливыми, и они обнимали друг друга, пока их губы двигались так стремительно, словно удары сердца. Его рот был горячим, а язык и вовсе казался ей раем, когда он скользнул внутрь. Кларк тихо застонала, выгибая спину, и Беллами замедлил поцелуй в более мягком, но более дразнящем темпе. Его рука скользнула вниз по её шее, и кончики пальцев ласково коснулись обнаженной ключицы.
Кларк глубоко вздохнула, когда его губы оторвались от её, и Блейк посмотрел на неё сверху вниз. В его глазах была неподдельная тоска, но, что более важно, в них плескалась тревога и что-то куда более пугающее.
Гриффин любила свою мать. Любила своего отца. Она также любила своих друзей, и, возможно, какое-то время думала, что любит и Финна, хотя теперь и не была уверена, так ли это на самом деле. То, как Кларк чувствовала себя рядом с ним или рядом с Беллами, было двумя абсолютно непохожими друг на друга вещи. Она не хотела, чтобы с Финном случилось что-то плохое, и беспокоилась о нем, но о Беллами…
Если Беллами умрет…
Его лицо исказилось беспокойством вперемешку с замешательством. Он коснулся её лица, и Кларк слегка отвернулась, едва прикрывая веки. Она почувствовала, как по щеке тихо скользнула слеза. Беллами осторожно поймал её большим пальцем и смахнул.
— Кларк, — тихо прошептал он, — с тобой всё в порядке?
Девушка сглотнула, зажмурившись, и кивнула головой.
— Да, ничего, — выдохнула она в ответ, но Беллами не купился на это.
— Возможно, я знаю немного, — начал он, и его тон был мягким и в то же время слегка дразнящим, — но я знаю, что слёзы — это не ничего.
Кларк открыла глаза и посмотрела на него, мягко улыбаясь.
— Не беспокойся об этом, — пробормотала она, качая головой. — Я просто… устала. За последние несколько дней. От всего. Я устала. — Девушка замолчала, глядя куда-то за его плечо. — Это делает меня эмоциональной.
Беллами в последний раз погладил её по щеке, а затем переместился на кровать, чтобы обнять Кларк за талию, прижавшись к ней.
— Ну, в таком случае, — сказал он, внезапно оживившись, — почему бы тебе не поспать, а я буду сторожить и греть тебя?
Кларк не собиралась снова поддаваться эмоциям.
Она не станет.
Поэтому она сжала губы и сдерживала внезапный прилив слез до тех пор, пока не сморгнула их, а затем сделала медленный и ровный вдох, молясь, чтобы парень не заметил этого. Если это и было так, то он ничего не сказал.
— Звучит неплохо, — наконец выдавила Кларк, чувствуя, что её голос по-прежнему срывается.
— Хорошо, — сказал Беллами таким тоном, что девушка поняла: разговор окончен.
Он больше ничего не добавил, но остался рядом, и его рука крепко обхватила её талию, а дыхание замедлилось до ровного и сонного. Кларк знала, что он ещё не спит, но не хотела ждать, пока он уснет, чтобы найти более удобное положение. Она перекатилась под его рукой, стараясь не причинить вреда лодыжке, и оказалась лицом к нему. Гриффин обняла его за талию в ответ, прижавшись лбом к чужой груди, потому что там было особенно тепло и потому что так она могла слышать биение сердца, когда засыпала.
Беллами промолчал, уткнувшись подбородком в её волосы, и она почувствовала, как парень удовлетворенно выдохнул.
Это дом, подумала Кларк, и невероятно теплое чувство растеклось по её венам, когда она заснула в крепких объятиях Беллами.
Комментарий к Глава 7.
Решила сделать стиль текста, как у автора. Правда, пока только в этой главе. Но, может, сегодня подредактирую предыдущие главы.
Осталась еще одна глава и на этом закончим:)
========== Глава 8. ==========
It must be fate; I found a place for us.*
Кларк смотрела на ребят из лагеря, которые упаковывали вещи для легкого путешествия и равномерно распределяли еду среди всех людей. Она наблюдала, как Беллами пристально следил за передачей винтовок тем, кто получил достаточную подготовку, чтобы знать, как правильно стрелять из них. Некоторые из их людей научились пользоваться луками и стрелами. Их было немного, но всё же это было хорошо, и девушка заметила, как люди с колчанами, наполненными самодельными стрелами, влились в общую толпу.
Все готовились к отходу из лагеря, но только не Кларк. Она знала, что это разумно — уйти. Они все пришли к такому согласию. И под «они» Гриффин подразумевала себя, Беллами, Октавию, Джаспера и Монти. Они серьезно относились к советам друг друга, хотя и спорили о других возможных путях действий. Беллами хотел встретиться с землянами лицом к лицу, с чем Джаспер безрассудно соглашался, но Монти и Октавия выступали за то, чтобы уйти ближе к воде. Берег был для них безопаснее. Линкольн дал им координаты землян, которые жили у побережья: они были мирными людьми по сравнению с теми, кто пытался убить их сейчас, но Октавия, казалось, не могла убедить в этом своего брата.