Гибби разглядел девочку задолго до того, как она его увидела, но постарался не показываться, по опыту зная, что, скорее всего, напугает её. Он постепенно подобрался поближе и теперь сидел, как будто совсем её не замечая. Он подходил к девочке осторожно, как к редкостной птичке, с которой ему очень хотелось познакомиться, и решил, что лучше будет, если она сначала привыкнет к его виду. Но когда Джиневра побежала к болоту, Гибби испугался, прекрасно зная, насколько оно опасно, вскочил и кинулся ей наперерез, чтобы не пустить её к гибельной трясине. У себя за спиной она услышала его стремительные шаги и то ли от испуга, то ли решившись лучше броситься в воду, нежели попасть в лапы к дикому полузверю — получеловеку, забыла о своём прежнем намерении и рванулась прямо к болоту. Но что это? Неужели этот страшный чёрт ещё и вездесущ? Не успела она добежать до лощины, как вдруг увидела, что он сидит на краю огромной илистой ямы c водой с таким спокойствием, как будто просидел там уже целый час. Он что, собирается столкнуть её в яму? Она снова развернулась и побежала вниз по склону. Но Гибби знал, что в той стороне её тоже подстерегает опасный обрыв, да и тропинки там не было. Не успела Джиневра пробежать и нескольких шагов, как на пути перед ней снова возникла мохнатая фигурка. Она в ужасе бросилась на землю и, упав, в отчаянии прикрыла руками лицо. Он гоняется за ней, как кошка за мышкой! Вот сейчас он наверняка набросится на неё и разорвёт на кусочки! Джиневра лежала не дыша, со страхом ожидая, что в неё вот — вот вонзятся жуткие когти. Но чудовище почему — то не нападало. Она продолжала лежать, но никто её не трогал. Может, ей всё это приснилось? Во сне все чудища обычно уходят сами собой. Она не решалась поднять голову. Она лежала и лежала, обессилевшая и неподвижная, до тех пор, пока страха в ней почти не осталось. И тут до неё донеслись странные, приятные звуки какой — то песни. Она ещё ни разу не слышала такого пения. Казалось, что мелодия звучит где — то вдалеке. Может, Бог всё — таки смилостивился и в ответ на молитву послал ей ангела, чтобы тот избавил её от этого злобного чёрта?
Да, наверное, так оно и есть. Наверное, ангел просто не смог появиться сразу — да и с ней пока ничего страшного не случилось. Пение становилось всё громче, постепенно приближаясь. Она знала, что это песня, но не слышала ни одного членораздельного звука, ни одного слова, а одну только мелодию, тихую и печальную. Наконец звуки зазвучали совсем рядом, хотя в них по прежнему слышалось что — то далёкое, отстранённое: так гудит ночной летний ветер, забравшийся в гулкий церковный колокол, повисший на заброшенной деревенской колокольне.
Джиневра открыла глаза и подняла голову. Над ней стоял горный чёрт и смотрел прямо на неё. Неужели это и вправду он? Если да, тогда он, наверное, пытается заворожить её перед тем, как сожрать; она читала, что змеи так приманивают к себе птиц. Но почему — то она никак не могла в это поверить, хотя действительно была не в силах оторвать от него глаз. И неудивительно! Из — под рыже — золотистой шапки волос на неё смотрели глаза такой небесной голубизны, что казалось, будто из них на Джиневру выглядывает само небо и всё, что есть на свете синего и голубого. Может быть, ангел решил её испытать и поэтому принял такое необычное обличье? Разве по — настоящему злобное чудище смогло бы пропеть ту песню, которую она только что слышала? И потом, разве у дикого чёрта могут быть такие чудесные глаза?
Джиневра продолжала неподвижно лежать на земле, подняв голову и безмолвно взирая на это чудное видение. Неожиданно в ней встрепенулось странное ощущение. Она почувствовала, что где — то видела его раньше, когда — то очень давно, и его вид смутно напоминал её о каком — то горе, о каком — то мерзком пятне, которое никак нельзя было ни стереть, ни забыть. Ах да! Это было то самое лицо, только повзрослевшее и ставшее ещё милее — лицо того голого мальчика, которого Ангус так жестоко хлестнул тогда в сарае! Это произошло давным — давно, но она не забыла и не могла забыть ни окровавленную спину малыша, ни повернувшееся к ней милое, бледное, невинное личико. Если это он, то, может быть, и он её вспомнит? В любом случае, теперь она точно знала, что он не причинит ей зла.