— Сэр Гилберт! — немало рассердившись, воскликнул он, сердясь ещё сильнее из — за того, что считал себя абсолютно правым. — Оставьте миссис Кроул в покое и немедленно вернитесь к столу. Джейн, откройте, пожалуйста, дверь.
Джейн открыла дверь, Гибби разжал руки, и миссис Кроул вышла. Но на пороге она вдруг повернулась: — Что ж, сэр, — сказала она тоном, в котором угадывалась скорее, не гордыня, а суровость напополам с горечью обиды и униженного достоинства, — Вы, бывало, частенько переступали мой порог, да ещё с такими недобрыми словами, от которых у честной женщины вся кровь в жилах вскипит. Но я никогда Вас не выгоняла. А Вы сначала выгнали меня из моего собственного дома, теперь выгоняете из своего. Что же остаётся? Разве только выгнать меня из Дома Господня. Теперь вам понятно, почему люди вроде меня не слишком — то часто появляются в церкви, чтобы послушать, как вы проповедуете Евангелие? Да потому что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! Да скажи Вы мне сейчас: «Входите, миссис Кроул, вечер такой холодный! Входите, погрейтесь, съешьте тарелочку супа», то от такой милости вся душа моя согрелась бы так, что дома я, может быть, даже за Библию бы взялась, а в воскресенье и в церковь бы заглянула. Уж будьте уверены, так бы оно всё и было. В церковь — то ходить легче, чем самой Библию читать да раздумывать, что в ней сказано. Только сейчас я пойду домой к своей бутылке, и грех мой — если это грех, выпить в такую холодную и туманную ночь — будет навечно лежать у Вас при дверях!
— Да пожалуйста, миссис Кроул, будет вам тарелка супа! — ответил мистер Склейтер с деланным гостеприимством. — Джейн, отведите миссис Кроул на кухню и…
— Да пошёл он к чёрту, ваш суп! — вдруг взорвалась миссис Кроул, судорожно выпрямляясь и дрожа от гнева. — Что я, нищая какая? Скажите пожалуйста! Да я о чём Вас просила, сэр, о супе или о милости? Пусть Господь Сам нас рассудит! Вот увидите, первые станут последними, а последние первыми. Только сейчас я не первая, а Вы, сэр, не последний!
С этими словами она повернулась и пошла прочь с высоко поднятой головой.
— Ну знаете, сэр Гилберт… — начал было мистер Склейтер, вернувшись в столовую. Но Гибби исчез. В комнате была лишь его жена, одиноко сидящая во главе стола с недовольным и смущённым видом. В ту же секунду он услышал за спиной стук быстрых шагов и обернулся как раз в тот момент, когда горничная Джейн уже закрывала входную дверь.
— Сэр Гилберт побежал вдогонку за этой женщиной, сэр, — пояснила она.
— Чёрт возьми! — раздражённо пробормотал мистер Склейтер и вернулся к жене.
— Уберите тарелку сэра Гилберта, — велела та прислуге. — Это он опять начитался Нового Завета! — добавила она, когда горничная вышла из комнаты.
— Дорогая, дорогая, думай, что говоришь! — ответил ей муж. Он мало смыслил в послушании Господу, но имел кое — какое представление об уважении к религии.
— Нет, в самом деле, мистер Склейтер, — продолжала она. — Я и представить себе не могла, какую обузу мы на себя взваливаем! Но Вы же практически не оставили мне выбора! Этот ребёнок неисправим! Конечно, он предпочитает общество подобных женщин! Именно от таких, как она, он получил свои первые представления о жизни. Разве могло быть иначе? Вы же знали, как он воспитывался. Чего ещё можно было ожидать?
— Воспитывался! — воскликнул священник, с булькающим шумом втянул в себя очередную ложку супа и громко рассмеялся. — Могу себе представить, как он носился по улицам в своих оборванных штанах!
— Тогда Вам тем более нужно было три раза подумать, прежде чем затевать подобные эксперименты, мистер Склейтер! — ответила его жена, кладя ложку на стол и откидываясь в уютные объятия своего кресла.
Но, по правде говоря, она совсем не жалела, что муж взял на себя обязательство по воспитанию Гибби. Она не могла не любить мальчика, и её теперешние слова были сказаны с досады напополам с ревностью из — за того, что он вот так легко оставил и её, и вкусный ужин и помчался вдогонку за этой женщиной. Даже будь миссис Кроул такой же знатной дамой, как и она сама, миссис Склейтер вряд ли было бы от этого легче. Сейчас же она испытывала особое отвращение при мысли о соперничестве с женщиной, в чьём доме было совершено страшное убийство и которую в результате долго потом таскали по мировым судам.
Супруги молчали, пока не принесли второе.
— И знаете ещё что, мистер Склейтер, Вы должны научить его, как это нелепо — пытаться сверять каждый свой поступок со… со словами, которые, конечно же, были вполне уместными в новозаветные времена, но которые в наши дни никак нельзя воспринимать буквально. Ведь никто же не носит сейчас эти глупые средневековые чепчики или остроконечные шляпы с накидками! Да вы же сами видели, — тут она рассмеялась, и смех её, хоть и был низким и мелодичным, мало походил на смех настоящей леди, потому что в нём слышалось презрение вместе с ноткой сомнения, — как он бросился на шею этой ужасной особе! А всё почему? Он спросил меня, грешница ли она. Я, конечно же, ответила утвердительно. И как же повёл себя мой дорогой джентльмен? Тут же кинулся её обнимать!