— Где только не рыскал. Все не мог найти, куда вы подевались, — сказал он, усаживаясь. Он обратился к Джоан.
— Я к тебе по важному делу. Я потерял пригласительную открытку и брошюрку. Я ее не очень внимательно читал, ну и подумал заскочить сюда и узнать что к чему. Я имею в виду программу и все такое, а то я понятия не имею.
Юна откинулась в кресле и вынула из пачки новую сигарету.
— Фокси, ты безнадежен! Тебе нужно пройти курсы улучшения памяти. И вообще, зачем было честно объявлять, когда все можно было перевести в шутку? С этим у тебя бы не возникло проблем. Кажется, шутки — единственное, что ты принимаешь всерьез.
— Эпиграммы вымерли еще до того, как ты родилась. Юна, — фыркнул Фокс, — и незачем выкапывать их из могил в конце нашего столетия. И вообще — не перебивай Джоан, когда она дает инструкции гостям. Разве не видишь, как она бормочет их про себя, боится сбиться?
— С этими своими «разве» ты похож на занудную гувернантку, Фоксик, — сказала Джоан. — А теперь бери стило и свиток и старательно записывай то, что я скажу, потому что я не буду повторять даже по шиллингу за страницу. Программа такая. Десять ноль-ноль — приезд уважаемых гостей (все они уважаемые, кроме тебя, Фоксик.) Блестящий, оживленный разговор между теми, кто на это способен; остальные слушают с умным видом. (Ты можешь слушать просто так, Фоксик, чтобы не напрягаться.) Для почтенной публики будут открыты: раздевалка, картинная галерея, музей и птичий двор, причем заметьте — бесплатно. Вы не потратите ни пенни. Для чудаков, которые не танцуют, расставим столы для бриджа. Танцы — до одиннадцати сорока пяти, когда судьи займут свои места, практически до полуночи. Как только судьи рассядутся, начнется марш-парад. Все гости обязаны принять участие, не улизнешь, Фоксик. Без пяти двенадцать будут объявлены призеры. Когда пробьет полночь, все снимут маски, даже если кто-то своим видом шокирует публику. И после снова танцы до рассвета. Вот такая у нас программа.
— Один вопрос, — помедлив, сказал Фокс. — Призы будут небольшие, или мне надо для своего приза нанять фургон?
— На твоем месте я бы не суетилась, Фокси, — утешила его Юна. — Видишь ли, мы решили оставить все призы в семье. Джоан получит первый приз, потому что это ее день рождения. Я получу второй за лучший женский костюм. Придется отбросить одного из троицы Сесил, Морис и Майкл, потому что мужских призов два. Так что ты можешь приходить в костюме Плюшевого Мишки — без карманов. Ничего уносить тебе не придется.
— Лучше и не скажешь, — вздохнул Фокс. — Сам люблю прямой способ действий.
Сесил Чейсвотер вспомнил о разговоре с сэром Клинтоном и не раздумывая сообщил о нем остальным:
— Кстати, сэра Клинтона кое-что беспокоит. Он сказал, что среди гостей может затесаться негодяй, который при удобном случае учинит в музее погром.
В этот момент напротив ниши зимнего сада по аллее проходил Морис Чейсвотер.
— Морис! — окликнула его Джоан. — Пойди сюда на минутку, пожалуйста.
Морис свернул с аллеи и вошел в нишу. У него был усталый вид и замедленные движения, как у человека, не совсем уверенного в себе. Сестра жестом пригласила его сесть, но он предпочел остаться на ногах.
— В чем дело? — утомленно спросил он.
— Сесил считает, что оставлять коллекцию открытой на всю ночь небезопасно, под маской в дом может проникнуть посторонний. Может, нужно поставить в музее человека, чтобы следил за всем?
— Сесил может не утруждать свои мозги, — ответил Морис, не глядя на брата. — В музее будет смотритель.
Он развернулся на пятках и ушел. Фокс проводил его странным взглядом.
— У Мориса какой-то изможденный вид, верно? — сказал он, повернувшись к остальным. — В последнее время с ним что-то творится. Как будто он ждет, что в любой момент его поразит молния, вы не находите? Все время бледный, напряженный.
Прежде чем ему успели ответить, Джоан встала и кивнула Майклу.
— Пойдем, Майкл, я обыграю тебя на бильярде. Там сейчас никого нет.
Майкл Клифтон стремительно встал и отправился за ней. Фокс посмотрел им вслед.
— Как старый друг семьи, я желаю знать — помолвлены они или нет? Ведут себя так, как будто и да, и нет. Я человек простодушный, мне понять сложно.
— По-моему, они и сами не знают, — сказала Юна, — так что не мучайся, Фокси, не напрягай мозги. Что ты и твои ровесники могут знать о таких вещах?
— Согласен, немного. Купидон все время пролетает мимо меня. Может, потому что я рыжий? Или из-за веснушек? Или потому, что я не такой силач и болтун, как Майкл. Или это каприз Судьбы, или что-то еще.