Выбрать главу

В коридоре он наткнулся на Джералда Спенсера, и тот затащил его в отдел изобразительных искусств и минут пять не закрывал рта. Помощница Спенсера, мисс Уитгифт, маленькая толстушка в огромных очках на остром носу, походила на сердитую сову. При такой совиной наружности, да еще рядом с длинноносым и длинношеим Спенсером, измученно кривящим губы, она, да и он, напоминали Тиму Кемпу персонажей Иеронима Босха.

— Но вы со мной согласны, Кемп? Вы должны согласиться!

— Право, не знаю.

От удивления Спенсер вытянулся чуть ли не на фут.

— Как это вы не знаете? Но вы должны знать. Ведь я вам все объяснил.

— А я не слушал.

Персонажи босховского ада переглянулись.

— Ну, знаете ли… — начала мисс Уитгифт, но недоговорила. — Я, пожалуй, побегу, Джералд. — И она исчезла, как сердитая заводная игрушка.

— Кто ее заводит?

— Ну, знаете, Кемп, это уж слишком. Я бы не стал с вами говорить, но на заседании вы заявили, что были когда-то знакомы с Недом Грином.

— Да, сто лет назад. А разве вы говорили о Неде?

Спенсер стал вращать головой. Это было страшно.

— Да, я возражал против вашего тона, когда вы на заседании сказали, что сэру Джорджу лучше не встречаться с Грином по поводу выставки. Разумеется, я с восторгом взял бы это на себя — да, в сущности, именно я подал мысль организовать выставку Грина. Я и надеялся сам с ним побеседовать, но вполне понятно, что генеральный секретарь Дискуса имел бы гораздо больше весу.

Он говорил и говорил, а Тим вынул мундштук из трубки и стал его продувать. Спенсер прервал свою официальную трескотню и запротестовал:

— Послушайте, Кемп, не надо. Смотрите, какую вы развели грязь, какую вонь.

— Простите. Так вот, Нед Грин… — сказал Тим раздумчиво. — Если он не изменился в корне — а люди так не меняются, — то он с нашим сэром Джорджем никак не споется. Что я и пытался объяснить на заседании.

— Значит, по-вашему, я был бы…

— Еще хуже. Вы станете разговаривать о живописи. А Нед Грин о живописи никогда не говорит, разве что с другим художником, чья работа ему нравится. Он перекричит вас за две минуты, а потом велит убираться к черту в зубы.

Спенсер прикрыл глаза.

— A-а, он из таких? Но сэр Джордж и не станет говорить с ним о живописи. Вам, Кемп, это должно быть известно.

— Да, известно.

— Зачем же настраивать сэра Джорджа против него?

— Когда Нед не пишет, он интересуется исключительно выпивкой, женщинами, вообще гуляет вовсю. Наверно, он назначит свидание нашему милейшему сэру Джорджу в полночь в каком-нибудь подвальчике в Сохо.

В широко открытых глазах Спенсера появилось подозрительное выражение.

— Не хотите ли вы намекнуть, что лучше всего с ним поговорить вам самому? А, Кемп?

— Конечно нет. Меня и силой не заставишь. Попробуйте послать одну из наших дам, пособлазнительнее — Никола Пемброук или Джун Уолсингем…

— Ни миссис Пемброук, ни мисс Уолсингем никакого отношения к изобразительным искусствам не имеют…

— Не по служебной линии, конечно, но имеют. Только не посылайте вашу мисс Уитгифт…

— Не буду пока ничего менять, — сказал Спенсер. — Сэр Джордж желает лично встретиться с Грином. Я составлю план выставки, увижусь с Баро, попрошу его дать знать, когда Грин явится и где его можно найти, и на этом остановлюсь. А что будет дальше, — вдруг взвизгнул он и весь затрясся, — мне абсолютно все равно!

После ленча — сандвича с ветчиной и четырех больших рюмок джина — Тим провел целый час в закутке, который ему отвели, вычистил три трубки и стал рисовать какие-то странные лица — на некоторые было просто жутко смотреть. Но тут позвонила Джоан Дрейтон — Кемпа вызывал к себе сэр Джордж.

Тим остановился около Джоан перед кабинетом генерального секретаря.

— Ну, как Уолли? — спросил он, понижая голос.

— Ах, Тим, милый, все это так ужасно! — зашептала она. — Бедняжка Уолли, он никак не может решить, взяться ли ему за роль в новой телевизионной серии. Хотят, чтоб он играл бармена. А в этой серии все герои без конца ходят в бар. И Уолли боится, что, если серия затянется, он так и останется для всех навеки этим типажем, барменом. Что вы скажете, Тим?

— По-моему, ему надо рискнуть, Джоан.

— Вот и я так считаю, ради него же, не ради меня. Ведь как только ему начнут платить пятьдесят фунтов в неделю, так он сразу сочтет себя обязанным вернуться к этой женщине, к своим детям — да вы же знаете…

— Знаю, знаю. Но ведь серия может кончиться или герои перестанут ходить к Уолли в бар — и тогда он вернется к вам. И уж тут он не посмеет сказать, что вы стояли у него на пути, Джоан.