Сказав это, Ранкорн отступил в сторону, передавая свиток дюжему верзиле Сметвику. Тот осторожно взял лопатообразной ручищей крошечную бумажку и забасил куда гуще и гульче.
— Ну че сказать? Старина Армандо в тыща девятьсот семидесятом году почувствовал некое недомогание, что не так уж и странно, учитывая, что ему тогда триста тридцать три годика стукнуло… Возраст приличный, сердечко пошаливать начало, печенка забарахлила, то, сё… Однако дедок жив и поныне. В свои триста сорок четыре выглядит вполне себе бодрячком и искренне недоумевает — а чего ж он с поста-то слинял?
Хмыкнув, Гиппократ повернулся к Абботу. Тот сухонько откашлялся и деловито сообщил:
— Диппету пришлось хорошенько прокапаться в маггловской клинике, прочистить свои сосуды, анализы крови были весьма… говорящими. Грубо и прямо говоря, старину Армандо в течение года травили зельями на основе крови дракона с четырехпроцентной формулой состава белладонны, что и привело к упадку сил. А так я подтверждаю слова моего уважаемого коллеги Гиппократа Сметвика — старина Диппет мог бы и по сей день находиться на посту директора Хогвартса.
Аптекарь замолчал, а Дамблдор со своего места недоуменно и как-то обиженно прогудел:
— Ну и как вы докажете все эти ваши обвинения? Каким это я чудом ухитрился целый год травить Диппета? И как это я умудрился убить Миртл? Это ж когда было-то?..
— Ну как-как… — вкрадчиво мурлыкнул Фадж, предусмотрительно держась за спинами верных дементоров. — Очевидно же, что девочку заколдовали из бузинной палочки…
— Это где? — опешил Дамблдор, выкатывая глаза. — Её ж василиск изжарил!..
— Надо же… — в полной тишине произнесла мадам Боунс. — А нам сказали, что девочка умерла от укуса акромантула. Василиск, говорите?..
Упс. Попался Дамбушка. Фадж шумно выдохнул и утер со лба обильно выступивший пот — кто бы знал, как тут пригодится метод Коломбо?!
====== ~ 4 ~ Хорошее начало ======
Однако Дамблдоры так просто не сдаются. Поняв, что каким-то образом выдал себя, старик резко вскочил, с грохотом опрокидывая громоздкое золотое кресло-трон, на короткий миг все отвлеклись на него. А тем временем подлый старик вскинул руки, красиво взмахнув широкими рукавами мантии и звучно всплеснул в ладоши, призывая своего верного феникса.
И когда по залу промелькнула огненная вспышка, многие в отчаянии вскрикнули, понимая, что уйдет сейчас гад!
Но у феникса на этот счет были свои мнения. Приземлившись на скрещенные над головой руки, он вместо того, чтобы телепортировать хозяина за пределы Хогвартса, окутал светом, лучи которого, оплетя Дамблдора сверху донизу, превратились в прутья золотой клетки.
Такого эпохального облома от наивернейшего птыца никто не ждал, Дамблдор — точно. Впервые в жизни ему во всей алопламенной красе явилась Великая птица Обломинго (вид редкий, не исчезающий, занесена в Красную книгу) в лице собственного феникса. Сидя на вершине золотой клетки, птиц нежно курлыкнул, любяще глядя на кого-то в толпе мракоборцев и невыразимцев. Те, занервничав, начали подозрительно переглядываться меж собой, пытаясь определить — куда птица-то смотрит?
Синеглазый юноша, вздохнув, поднял руки и стал проталкиваться к столу, прочие люди спешно расступились, пропуская его, узнав одного из своих безымянных коллег-невыразимцев. Очень секретного сотрудника тайного отдела из отдела Тайн, простите за тавтологию…
Его лицо многим показалось знакомым: по залу пронеслась волна шепота, разбавленная возгласами удивления. Удивился и Дамблдор, испуганно хватаясь за решетку и тут же отдергивая руки от золотых раскаленных прутьев, он отчаянно закричал, глядя вверх:
— Фоукс! Предатель! Выпусти меня!
— Он не Фоукс, — едко сказал юноша. — Он феникс Годрика. Ему нельзя давать имя, он выше этого, как всё возвышенное и волшебное. Называя его банальной кличкой, ты его оскорбляешь, старик.
Дамблдор съежился в глубине клетки, не рискуя больше прикасаться к горящим жаром прутьям, запоздало сообразив, что раньше не замечал за Фоуксом такой волшебной мощи. Остальные с интересом следили за происходящим и силились вспомнить, где они юношу-то видели? — уж больно лицо знакомое. Фадж робко подергал Амелию за рукав.
— Мадам Боунс, а кто этот человек?
Ему ответил Альберт Ранкорн.
— Очень ценный сотрудник-невыразимец, кодовая кличка — Плантатор.
А тем временем феникс вдруг захлопал крыльями, рассыпая золотые искры. Яркие и колючие, они сияющим ореолом взмыли к потолку, разгораясь и сплетаясь причудливыми лучами-нитями, а те, в свою очередь, сплелись в солнечные слова:
Герания Голдстраут
Северус Снейп
Паллада Пенн
Мельхиор Менедис
Причем при взгляде на них как-то сразу понятно стало, что это имена новых директора и его заместителей. Синеглазый Плантатор подозрительно осведомился у феникса:
— Ты уверен, птичка?
Феникс важно и с достоинством кивнул с золотого навершия клетки. Парень вздохнул, повернулся к публике и обреченно представился:
— Я Регулус Блэк, господа. Будьте добры, освободите из Азкабана Северуса Снейпа. Он один из новых директоров Хогвартса.
Дамблдор протестующе замычал, не взирая на жжение, ухватился за раскаленные добела прутья и начал их остервенело трясти, одновременно воя от сильнейшей нестерпимой боли. В воздухе ощутимо запахло паленой плотью. Регулус досадливо попенял старику:
— Да не протестуй ты так, дурак, сквибом станешь! Это непростая клетка…
Но Дамблдор не слушал. Скуля и плача, продолжал трясти решетку, а золотая клетка безжалостно раскалялась ещё сильнее, выжигая напрочь магию волшебника, протестующего против законного, настоящего наследника на Хогвартское кресло.
— А почему Снейп новый директор? — вдруг возмутилась МакГонагалл, выступая вперед. — Это я должна занять пост директора. Ведь это я его заместитель!
Регулус поднял глаза к начертанным в воздухе письменам, пересчитал их и вдумчиво принялся втолковывать в упертую голову шотландки непреложную, только что поступившую истину:
— А Северус тут вроде не один директор. Если вы соизволите пересчитать вот эти имена… их четыре, видите? По одному потомку от каждого Основателя. Герания, если память мне не изменяет, отвечает за Когтевран, Северус — Слизерин, Паллада Пенн, судя по фамилии, будет отвечать за Пуффендуй, ну, а Мельхиор, соответственно, за Гриффиндор.
— А они кто? — растерянно пискнул Флитвик. — Новые деканы? Но… а мы… а мы куда?..
— Нет-нет, вы не поняли, — замахал руками Блэк. — Деканы вы. А это… — тычок пальцем в потолок, — наши директора. Для стабильности магии в Хогвартсе их должно быть четыре, как в прежние времена, с момента правления четырех Основателей. Хогвартс зародился в тесном союзе четырех магов и просит нас продолжить старую традицию, вот и всё.
— Э-э-э… ладно, Северуса мы освободим… — осторожно заговорил Фадж. — А остальных как? В смысле, где их искать?
Словно отвечая министру, закричал феникс. Хлопнул крыльями и исчез во вспышке света. Вместе с ним пропала и клетка, но Дамблдор остался по-прежнему пленником — его руки оказались скованными золотыми, жарко пылающими кандалами.
— О, не беспокойтесь, Хранитель их найдет и оповестит, — меланхолично ответил Регулус Блэк.
— А… а собственно, что это вот всё было? — недоуменно прогудела Помона Стебль. — Что всё это значит? Почему Хогвартс после столь долгого молчания вдруг именно сейчас запросил о возрождении старых традиций? Что вообще произошло? Что послужило толчком к нынешним событиям?
— Дедушка один заигрался, — начал перечислять Регулус, сверля глазами Дамблдора. — Расслабился мудак, решил, что смерть ребёнка никак не скажется на нем и ничем не повлияет на грядущее… — посмотрел на Амелию и улыбнулся ей. — Честная чиновница вспомнила былое величие Хогвартса, его мировую славу, огромные залы, заполненные тысячами студентов. Как видно, это и послужило толчком, одно наложилось на другое, сверху третье, с боков четвертое и пятое… Всё это совпало с желанием одного феникса, жаждущего справедливости. В общем, проснулась магия, встряхнулась, посмотрела по сторонам и увидела, что за беспредел устроили вокруг неё некоторые болваны, пока она дремала.