Убийца охнул и опустился на землю.
— Маня, я должен тебе кое-что объяснить.
— Что, милый?
— Если ты выехала на зелёный свет светофора…
— Я выехала на зелёный свет светофора, — осмысленно подтвердила Маша.
— А чмошник — на красный…
— А чмошник — на красный.
— То я завтра же вышибу из него пятьдесят тонн баксов за то, что он вдолбался в наш «ягуар», и мозги за то, что он их не принес мне сразу.
— Классно! Мозги и пятьдесят тонн!
— Подожди радоваться.
— Но почему?
— Пока мы все это теряем: твои мозги и мои пятьдесят тонн. Если ты не сумеешь опознать своего чмошника и вдобавок сама ехала на красный…
— Я ехала на красный, — серьёзно сообщила Маша.
— Значит, чмошник ехал на зелёный, и нам он хрен что должен. Поздравляю, мы погорели на пятьдесят косых.
— Спасибо, — улыбнулась девушка. — Может, отпразднуем?.. Что? — Она бестолково посмотрела на загрустившего убийцу. — Что-то не так? У тебя тоже был трудный день?
— Пойми, дорогая: я не Лысый. Я обыкновенный убийца. У меня нет возможности позволить тебе через день бить по иномарке. Позавчера ты разбила БМВ, пять дней назад угробила приличную «тойоту», сегодня я остался без самой дорогой тачки… Знаешь, какого борова пришлось отправить на Луну, чтобы купить этот «ягуар»?
— Какого?
Серафим безнадежно махнул рукой:
— Тебе скажи — один фиг, через пять минут забудешь.
— Я попытаюсь запомнить.
— Без наколок?
— В натуре, — пообещала Маша.
— Лучше запомни тогда вот что, — оживился Серафим. — Я тебе не Лысый. Это с ним ты могла менять тачки, как лак для ногтей, кататься по городу на любой свет светофора.
— А кто такой Лысый? — заинтересовалась Маша.
— Порядочная мразь.
— Ты меня с ним познакомишь?
— Один раз вы были знакомы, с тебя хватит. Поскольку ты живёшь со мной, тебе придется соблюдать мои правила. А я зарабатываю на хлеб своим потом и чужой кровью. Каждая тачка достается мне с огромным трудом. Поэтому на зелёный, Маша, надо ехать, а на красный — не надо. Повтори.
— На зелёный, Маша, надо ехать, а на красный — не надо, — повторила она.
— Браво, детка. А еще раз?
— На зелёный, Маша, надо ехать, а на красный — не надо.
— Да у тебя талант.
— Серафим, а полетели завтра на Сейшельские острова?
— Нет, завтра никак.
— Почему?
— У меня напряжённый рабочий график.
— Тогда полетели на Карибы! Мне все равно.
— Ни на Карибы, ни на Сейшелы мы завтра не полетим, — твёрдо сказал Серафим. — Я тебе скажу, чем ты будешь завтра заниматься. Пока я мочу клиента, ты будешь сидеть дома и вспоминать, как выглядел чмошник, который раздолбал мой «ягуар».
Маша недовольно закатила глаза:
— Чмо как чмо.
— Чтобы выбить из человека пятьдесят тысяч долларов, этого недостаточно. Какого он бьш роста?
— Если я скажу, мы полетим завтра на Сейшельские острова?
— А ты помнишь?
— Нет.
— Тогда не фиг ставить мне условия.
Маша фыркнула.
— А цвет волос? — спросил Серафим.
— Чей?
— Чмошника.
Маша напрягла извилину, и в какой-то момент Серафиму даже показалось, что ее посетило озарение:
— Цвет волос! — прошептала она. — Конечно!
— Ну?
— Нет, — вздохнула девушка. — Ни фига не помню. Наверно, я круглая дура. Я пытаюсь, Серафим, но у меня ничего не получается.
— Кроме глючного светофора на перекрёстке были другие ориентиры?
— На каком перекрёстке?
— На котором в тебя врезался чмошник.
— В меня врезался чмошник? — Маша зажмурилась. — Ты меня так пугаешь, так пугаешь. Я вся на измене.
— Ладно, успокойся. Плевать на «ягуар».
— Правда?
— Главное, что тебя саму не закатали в асфальт. Но все равно, если вдруг что вспомнишь — сразу говори мне.
— Обязательно. На Сейшельских островах лето круглый год. Билеты на самолет можно приобрести в кассах «Аэрофлота». — Маша замолчала.
— Это пока все, что есть в твоей голове? — спросил Серафим.
— Пока — да.
— Негусто. Слушай, Маш… Мне тут пришло на ум: может, не было этого… светофора?
— Не было светофора? Может.
— И никакой аварии?
— И никакой аварии, — кивнула она.
— Может, ты просто перегрела крышняк колесами?
— Наверняка, — согласилась Маша. — Крыша так и ползёт, Серафим, так и ползёт. Мне так страшно, как будто меня сплющило.
— Ну и чего ты наглоталась?
— А?
— Спрашиваю: чем закинулась?
— Думаешь, я помню?
— Таблетки?
— Верняк, таблетки, Серафим, верняк. Все проблемы — из-за этих чмошных таблеток.