ВЕДУЩИЙ: Нет, это явно почерк профессионалов.
ЗАКОННЫЙ: Почерк наёмников в самом высоком смысле слова. Заметьте: ни одной зацепки, а сколько жертв! А сколько дыма! Вне всяких сомнений, мы столкнулись с мобильной, одарённой преступной группировкой, разоблачить которую будет ох как не просто.
ЭММАНУЭЛЬ И ЕЁ ГОСТИ
— Стерва! Слышь, Стервец, ты где, раздолбай?!
— Я здесь, Эммануэль.
— Где тебя вечно черти носят?
— В производственных цехах, Эммануэль.
— Ну и чё там?
— Идёт подготовка к банкету.
— Ништяк. А какое сегодня фирменное блюдо?
— Борщ из Куропаткина, Эммануэль.
— Классный был депутат.
— Борщ тоже неплох.
Заведующий производством открыл толстую книгу расходов:
— Читать меню, Эммануэль?
— Погоди, — остановила хозяйка. — Козла разделали?
— Отморозили, разделали, — кивнул Стервятник. — Процесс пошел.
— Мясо съедобное?
— Высший сорт.
— Прикинул, где сядут сто семьдесят три персоны?
— В двух банкетных, Эммануэль.
— В один не влезают?
— Никак.
— Ну и фиг с ними. Столы расставил?
— Вроде все…
— Читай меню, Стерва.
Заглянув в книгу расходов, завпроизводством с выражением продекламировал:
— Глаза и нос козла под майонезом «Аппетитные».
— Добро, — утвердила хозяйка.
— Пальцы, запеченные веером..
— Есть.
— Колбаса, запеченная с гарниром и пряностями. Сырые яйца в гульфике из красного перца. Хрен, фаршированный требухой. Пельмени под винегретом «Откровение». Рассольник «Бензоколонка».
— Что за новость? — остановила Эммануэль.
— Рассольник из козлиной грудинки и костей.
— Я вкурила, что рассольник, я не врубилась, при чём здесь бензоколонка?
— Так это…
— Это ж пошло, Стерва! Че за дешевка?! Рассольник «Бензоколонка»! Го-го-го! Ща я лопну от смеха! Пропоносишь, не попробовав. Врубись, какая крутизна будет это хавать! Упаси черт, кто чё скажет!
— Да, Эммануэль. — Стервятник виновато опустил голову.
— Придумай что-нибудь постебовее.
— Хорошо, Эммануэль.
— Чё дальше?
— Руки, отбитые по-воеводински. — Завпроизводством вернулся к книге расходов.
— О'кей.
— Ляхи маринованные. Фляки с гарниром.
— Кувалда — поляк, что ль? — перебила Эммануэль.
— Отчасти.
— Поэтому часть блюд из польской кухни?
— Именно потому, Эммануэль.
— Какая глупость, Стерва! Хочешь, чтоб на кабак приклеили клеймо шовинизма?!
— Но, Эммануэль…
— Чтобы впредь я не сталкивалась с подобными фенями!
— Но…
— Чё но?
— Такова воля клиента, — робко заметил завпроизводством.
— Чё?! — Эммануэль с изумлением выкатила оба белоснежных глаза: — Клиент был в состоянии сформулировать последнюю волю?!
— Кувалда прибыл ещё тепленьким, — кивнул Стервятник.
— О Серафим, мать твою! — в восторге воскликнула заказчица. — Вот это работа, это я понимаю!
— Идеальное преступление, — подтвердил Стервятник. — Ни одной лишней пули. Класс!
— Атас! Чё я только не видывала — боже мой! — но у меня пока никто — слышишь? — никто не разговаривал на разделочном столе! — Эммануэль была потрясена. — Да… Ну и дела… Ну тогда другое дело, нет базара, выполняйте последнюю волю клиента. О Серафим, мать твою! Подфартило мне, черномазой! Ладно, чё у тебя ещё?
— Варшавский антрекот, Эммануэль.
— Добро.
— Чернина с клецками и сухофруктами.
— Прекрасно.
— Мозги с квашеной капустой.
— Изысканно.
— И сердце с сыром.
— Изумительно. — Эммануэль удовлетворенно потёрла руки. — Это всё?
— Это все. — Стервятник захлопнул книгу.
— А всё, так и канай, Стерва, не фиг тебе тут ошиваться, работы выше крыши. Давай, давай, шевели поршнями!
Стервятник поспешил на выход.
— Хотя притормози! — попросила хозяйка.
— Да, Эммануэль?
— Я заказывала иностранцев. Где они?
— Ждут вас уже битый час.
— Пусть сюда гребут.