— Видите ли, гибрид — это машина, которая ездит на газе и электричестве.
— Скажете тоже. Ей не приходил в голову более внятный ответ, и, пока он молчал и продолжал разглядывать ее права, она просто сидела и улыбалась. От усердия он скосил левый глаз к переносице. А потом сказал:
— Больно уж шустро ездит. Я остановил вас за то, что вы ехали со скоростью пятьдесят одна миля в час вместо положенных в этой зоне двадцати миль в час. Превышение в тридцать миль! Не знаю, как у вас там в Нью-Йорке или Вермонте, но у нас это называется опасной ездой. Да, мэм, именно так.
— Но я не видела знака ограничения скорости.
— А мне что за дело, мэм, видели вы или нет? Я-то тут при чем? Впереди показался старый пикап, сбросил скорость, похоже, собирался остановиться. Водитель высунулся из окна и крикнул:
— Да будет тебе, Роуми! Опять ты за свое? Коп обернулся и рявкнул в ответ:
— А ну вали отсюда, чтоб я тебя не видел! Пикап стоял на разделительной полосе, водитель снова высунулся и заорал:
— Завязывай с этими своими штучками, парень! Коп расстегнул кобуру, вытянул из нее черный пистолет и сказал:
— Ты меня слышал. Убирайся отсюда! Водитель проехал вперед, резко развернулся и умчался прочь. Когда он отъехал ярдов на двадцать, коп поднял ствол к небу. Грянул оглушительный выстрел, эхо разнеслось по всей долине и еще долго отдавалось от склонов гор. Саманта вскрикнула и расплакалась. Коп проводил пикап взглядом, потом сказал:
— Все о’кей, все нормально. Он вечно вмешивается. Так на чем мы там остановились? — Он убрал пистолет в кобуру и долго играл с застежкой.
— Я не знаю, — ответила Саманта, вытирая глаза. Руки у нее дрожали. Коп устало вздохнул и повторил:
— Я же сказал, все о’кей, мэм. Итак, у вас водительские права из Нью-Йорка, вермонтские номера на этой чудной машинке, и вы превысили скорость на тридцать миль в час. Куда направляетесь? Да тебе-то что за дело, едва не вырвалось у нее, но она все же сдержалась. Не стоит усугублять, наживать себе лишние неприятности. Она смотрела прямо перед собой, глубоко дышала, старалась успокоиться. А потом наконец ответила:
— Я еду в Брэйди. У меня там собеседование, устраиваюсь на работу. — В ушах у нее продолжало звенеть. Полицейский хмыкнул и сказал:
— Да никакой работы в Брэйди нет. Точно вам говорю.
— У меня собеседование в Центре юридической помощи малоимущим, — ответила она и стиснула зубы. Собственные слова казались какими-то нереальными. Тут он растерялся и, похоже, не знал, что делать дальше.
— Что ж, должен вас задержать. Превышение на тридцать миль — это не шуточки. Судья наверняка призовет вас к ответу. Так что должен вас забрать.
— Куда?
— В окружную тюрьму в Брэйди. Саманта низко опустила голову, потерла виски.
— Ушам своим не верю, — пробормотала она.
— Сожалею, мэм. А теперь вылезайте из машины. Так и быть, разрешу вам поехать на переднем сиденье. — Он стоял подбоченясь, правая рука в опасной близости от кобуры.
— Вы это серьезно? — спросила Саманта.
— Серьезно, как сердечный приступ.
— Я могу позвонить?
— Ни в коем разе. Ну, разве что из тюрьмы. Кроме того, у нас тут все равно не ловит.
— Так, значит, вы арестовываете меня и везете в тюрьму?
— Вы меня правильно поняли. Тут, в Виргинии, свои порядки. Так что поехали.
— А как же моя машина?
— Приедет эвакуатор и заберет. Что обойдется вам еще в сорок долларов. Поехали. Мысли у Саманты путались, но другие решения казались ей рискованными, ведь этот тип снова мог достать свою пушку и начать пальбу. Она взяла сумочку и медленно вышла из машины. При росте в пять футов семь дюймов в туфлях на плоской подошве она была дюйма на два, если не больше, выше Роуми. Она подошла к его машине — мигалка продолжала сверкать синими огнями, — взглянула на водительскую дверцу и не увидела на ней опознавательных знаков полиции. Похоже, он уловил ход ее мыслей и поспешил заметить:
— Машина без знаков. Поэтому вы меня и не заметили. Срабатывает безотказно. Садитесь впереди. Так и быть, наручники надевать не стану. Ей удалось еле слышно выдавить:
— Спасибо. Это был темно-синий «форд», мало походивший на обычную патрульную машину, и выбросить его на свалку можно было лет десять назад. Переднее сиденье с потрескавшейся виниловой обивкой, из щелей торчали грязные клочья синтетической ваты. В приборную доску встроены два радиоприемника. Роуми схватил микрофон и проговорил быстро и неразборчиво нечто вроде: