Чарлз так не думал. Никакие свидетельства, включая его собственные, не смогли бы убедить его в том, что Маргарет способна причинить зло девушке. Все его чувства, все воспоминания встали на ее защиту.
— Нет, я не думаю, что ты причинишь ей зло. Но могут другие…
Это ее поразило. Она заморгала, как будто хотела отогнать какую-то мысль.
— Ей нельзя возвращаться, — сказал Чарлз. — Может ли она, ничего не опасаясь, оставаться у тебя?
— Почему ты так говоришь?
— Сама знаешь. Здесь, у тебя, она будет в безопасности?
Маргарет подняла голову. Это знакомое гордое движение кольнуло его в самое сердце.
— Да.
— Клянешься?
— Я должна поклясться?
Что-то неуловимое встало между ними: страстный молчаливый вопрос, страстный молчаливый ответ. На Чарлза нахлынула такая волна чувств, что он испугался и торопливо ответил:
— Нет.
Ужасное мгновенье миновало.
Маргарет улыбнулась, расслабилась и стала больше похожа на ту Маргарет, которую он знал раньше.
— Ты хочешь, чтобы я подержала ее у себя?
— А ты могла бы? Дня два-три?
— Думаю, да.
Никому из них не казалось странным, что Чарлз занялся этим делом. Будь Маргот беспризорным котенком, все было бы точно так же. Они перешли из чужой квартиры в жилище Маргарет. Она распахнула дверь гостиной.
Маргот Стандинг была очень похожа на беспризорного котенка — та же грациозная поза, такое же ощущение чего-то мягкого и округлого и широко открытые невинные глаза.
— Это Чарлз Морей, который вчера помог мне привезти тебя сюда, — сказала Маргарет.
Чарлз посмотрел на Маргот, Маргот уставилась на Чарлза. Перед ним была очень хорошенькая девушка — он в жизни таких не видывал.
— Здравствуйте, мисс Стандинг, — сказал он.
Глава 20
Маргот без возражений приняла это имя. Моргнула густыми черными ресницами, выпрямилась и встала. Она не сводила с Чарлза глаз.
Зеленый джемпер Маргарет придавал ее голубым глазам, затененным черными длинными ресницами, бирюзовый оттенок. У нее была удивительно чистая и нежная кожа, прелестнейшие в мире розы цвели на щеках.
— Откуда вы узнали мое имя? — удивленно спросила она.
— Догадался.
— Не представляю себе, как можно было догадаться!
— Маргарет тоже догадалась.
— Неужели?! Маргарет, как ты догадалась?
— Если вы хотели держать свое имя в секрете, не надо было упоминать кузена Эгберта, — сказал Чарлз.
— А также папину коллекцию, Лели и Тернера, — жестко добавила Маргарет.
Маргот обратилась к Чарлзу:
— Вы заставите меня вернуться домой?
— Скажите, почему вы не хотите возвращаться?
Маргот рассказала ему все, что говорила Маргарет и что Маргарет передала ему. Чарлз попытался соединить то, что девушка услышала от Эгберта, с тем, что он уже знал. Многое совпало! Но оставались пустоты, которые он намеревался заполнить.
— Вы ведь не отправите меня обратно? Дом такой большой, а от того, что они говорили про «убрать», у меня мурашки до безобразия. Честное слово.
У Чарлза тоже забегали мурашки.
— Нет, мы не отправим вас обратно. Но, мне кажется, вам следует сообщить своему нотариусу, где вы находитесь.
Маргот побледнела.
— Мистеру Хейлу?!
— Его так зовут?
— Мистер Джеймс Хейл. Его отец был другом бедного папы. Он говорил, что папа все рассказал его отцу.
— Так вот, я думаю, нужно сообщить ему, что вы здесь, — настаивал Чарлз.
— О нет, не хочу!
— Господи, почему же?
Она подалась вперед и жарким шепотом сказала:
— Я подумала, может, он как раз тот человек, который отдает приказы насчет «убрать». — Она задрожала. — Если это так, а я ему скажу, это будет ужасно до безобразия.
Чарлз согласился — что-то они говорили о «нотариусе». Когда все так неопределенно, лучше не делать никаких шагов, чем сделать ложный.
— Хорошо. Вы останетесь здесь, день-другой мы об этом никому не скажем. Я постараюсь выяснить насчет мистера Хейла. У вас есть родственники?
Маргот хихикнула:
— Все меня об этом спрашивают. У меня нет других родственников, кроме Эгберта.
— Как? Совсем никого?
— Смешно, правда? У папы был только один брат, а у него только Эгберт. Папа терпеть не мог Эгберта. Если бы и другие мои родственники были похожи на него… Но я рада до безобразия, что у меня их нет.
— Что вы можете сказать о матери?
Маргот приняла важный вид.
— Я даже не знаю, как ее звали. То есть я не уверена. Мне кажется, что Эстер Брандон.
Маргарет стремительно вмешалась в их разговор:
— Не говори так!
Маргот удивленно уставилась на нее.
— Но я так думаю. Потому и взяла себе это имя. Я решила, что пусть меня зовут Эстер Брандон, так лучше, потому что, если я буду Маргот Стандинг, эти люди меня найдут.
Маргарет отвернулась и сказала:
— Не говори чепухи! Тебе нельзя называться Эстер Брандон.
Она отошла к книжному шкафу, вытащила наугад книгу — это был Вальтер Скотт — и стала листать.
— Почему нельзя? Почему чепуха? — Маргот обращалась к Чарлзу, а не к Маргарет.
— Знаешь, есть серьезная причина.
— Но мне же нельзя называться Маргот Стандинг!
— Нельзя. Давай придумаем что-нибудь другое. Например, мисс Смит.
Ее даже передернуло.
— Нет, только не Смит! Как этого ужасного Перси Смита!
— Тогда Браун, Вильсон — если только ты не знаешь какого-нибудь злого Брауна или вредного Вильсона.
Маргот хихикнула.
— Я буду Вильсон — Вильсон лучше, чем Браун.
— Отчего же? Браун — доброе старое шотландское имя, — с упреком сказал Чарлз.
— Нет, буду Вильсон. Значит, я — Маргот Вильсон?
Чарлз подумал и покачал головой.
— Нет, не думаю. Маргот — слишком необычное имя. Придумаем другое, только не Маргарет. Я полагаю, ты не Маргарет?
Другая Маргарет стояла к ним спиной и машинально листала книгу. За ее спиной Чарлз и Маргот сидели рядышком на диване, говорили тихо и доверительно, играли в дурацкую игру с именами. Это была ее квартира, и она знала Чарлза четырнадцать лет, но сейчас она чувствовала себя здесь непрошеной гостьей — она, а не Маргот. Та чувствует себя совсем как дома! Хихикает, протестует: «Не хочу быть Дейзи!»
Чарлз предложил «Рита», в ответ раздался визг: «О нет!»
— Почему нет? Хорошее имя.
— Нет. Безобразное.
— Тогда Мэдж.
— Это еще хуже.
— Мэдж — прекрасное имя.
— Не хочу!
— А Марджи?
— Безобразное! Похоже на маргарин.
— Ну все, больше имен не осталось.
— Есть Мэг, — сказала Маргот. — Я бы не прочь называться Мэг.
Маргарет показалось, что ей вонзили нож в спину. Когда-то раз-другой Чарлз называл ее Мэг. Она не слышала, что он ответил девушке, перевернула страницу и прочла вслух:
— «Щечки Греты свежи и прекрасны». Ты можешь быть Гретой.
Маргот подскочила к ней.
— Ты нашла это в книге? Где? Покажи! Мне нравится. Где это? А, вот. «Щечки Греты свежи и прекрасны».
— Очень подходящее имя, — сказал Чарлз.
Раздался звонок. Маргарет поставила на полку Вальтера Скотта и пошла открывать. За дверью стоял Арчи Миллар и смотрел на нее с улыбкой и одновременно с осуждением.
— Ну как, можно войти? Здесь чай дают?
Он был встречен так тепло и радушно, что даже удивился. Когда-то они с Маргарет были друзьями. На мгновенье его охватило легкое щемящее чувство.
Маргарет вошла в гостиную — щеки ее порозовели. Арчи, поймав взгляд Чарлза, помахал ему, но тут, увидев Маргот Стандинг, застыл в изумлении. Положение спас Чарлз:
— Познакомьтесь, это Арчи Миллар. К нему нужно привыкнуть. Арчи, отвесь глубокий поклон мисс Грете Вильсон. Она живет вместе с Маргарет.