– Стой, малахольная, – от ее просьбы остановилась, даже не задумываясь. – Пошли, покажу твою комнату. Не зверь я, умеем помогать, когда нужно и лечить....
Глава 3
Я обернулась и увидела, как бабушка улыбается, слегка щурясь от солнца.
– Ну чего смотришь, пошли, пока не передумала. Иванович, на выходных жду на пироги.
– Обязательно приду. Располагайся, деточка, – это уже было адресовано мне. Затем старичок пошел к своему автомобилю, вытащил мою сумку и передал мне.
Я пошла вслед за бабушкой. Дом у нее был старенький, деревянный. Доски на крыльце скрипели, так же, как и массивная дверь. На веранде стояла старая пружинистая кровать, но с чистым постельным бельем. Она вошла в другую комнату, и я проследовала за ней.
– Разувайся. У меня тут чисто всегда, ходить только в тапочках. Я вообще люблю чистоту и не терплю бардака, поэтому смирись и держи в чистоте свою комнату.
– Хорошо.
– Ты чего там шепчешь, говори громче.
– Извините, немного простыла. Чисто физически не могу, – старалась оправдаться.
– Ничего, быстро вылечу. Помощница мне не помешает. Хозяйство большое, а я уже старенькая.
– Буду только рада помочь, – и это была чистая правда, чтобы выбросить из головы все, смена деятельности мне очень в этом поможет.
В комнате, где мы разулись, стоял стол большой и диван. Разделяло помещение русская печка. Никогда не видела их вживую, а тут она не только для украшения или пережиток прошлого. Где используется только как шкаф или полка, она работала. На улице итак была жара, а от нее так и веяло теплом. Значит, что-то готовили недавно.
– Удобства у меня на улице, правда в свое время мой покойный муж сделал баню и там еще один туалет, чтобы зимой не застужаться. Но я использую тот туалет только в холодное время. Дорого у нас дерьмо вывозить стоит. А баньку часто топлю, люблю я попариться. Смотри, здесь я готовлю и принимаю гостей, – она обвела рукой кухню. – Если будешь мне помогать, то научу, как пользоваться печкой, ты готовить умеешь?
– Да, но печкой ни разу не пользовалась. Вообще в первый раз вижу.
– Оно и понятно почему. Вы городские привыкли ко всяким ресторанам и наворотам. А вот я без нее не могу. Но плита у меня тоже есть, супчики и картошку сможешь приготовить. Пошли дальше.
Она отворила еще одну дверь, и мы попали еще в одну комнату.
– Вот тут зал, вон там телевизор, – она указала вглубь комнаты, где под кружевной салфеткой стоял "древний" телевизор. Он был огромных размеров, я думала, что такие уже не работают. Маленький стол, так же укрытый кружевной белой скатертью, и диванчик. На полу лежали узорчатые ковры.
– Хорошо у вас тут.
– В шоке от старины? А не у всех куча денег, живем, как можем. Ну, ты коль сбежала, то привыкай. Тут моя комната, – она показала на дверь справа. – Теперь пошли покажу твою комнату, она давно пустует. Я ее даже не использую.
Мы прошли дальше и за занавеской очутились в маленьком тамбуре, старушка открыла ключом дверь комнаты и отворила ее.
– Вот тут, скромно, но тебе хватит. Есть стол, стул, кровать и окно. Располагайся, и пойдем перекусим, с дороги небось ничего не ела, – я и правда толком ничего не кушала, но голода не было. Больше усталость и жуткая сонливость.
– Спасибо вам.
– Да не за что. Я позову, как приготовлю. Тебя, кстати, как звать-то?
– Мальвина.
– О-о. Красиво. Родители, небось, гордятся тобой, такая хорошенькая, – заинтересованно спросила бабушка.
– Они умерли. Давно. Так что не знаю.
– Извини, ложись, полежи. Я позову. Меня Клавой зовут.
И она оставила меня одну. Странная женщина, то набрасывается, обвиняя меня во всех смертных грехах, то заботливая и добрая. От такого резонанса в поведении пробивает дрожь. Теперь нужно с ней обсудить, сколько я ей должна за проживание, где покупать продукты, чтобы приготовить еды, но это потом, сейчас чуть-чуть отдохнем. Я аккуратно стянула покрывало и, сложив его, повесила на стул. Подушку, которая стояла треугольником и была накрыта салфеткой, удобно положила на кровать. Из сумки достала сменную одежду и переоделась, все же в дороге я пробыла почти шесть-семь часов. Как только моя голова коснулась подушки, то моментально "отключилась".
Впереди дверь, та самая, от которой стынет кровь.
Закрываю глаза, пытаюсь сделать вдох.
Я не могла оказаться в этом месте вновь.
Тут точно есть в чем-то подвох.
Кладу ладонь на шершавую дверь.
Другую сжимаю в кулак посильней.
Но я не смогу сейчас закричать.