— Что с этими людьми? — ужаснулся Эрик, рассматривая искалеченного ребёнка пяти-шести лет, — кто это сделал? Мандериус?
Ребёнок слабо зашевелил губами, но слов, Эрик так и не услышал. Что-то в этом жалком комке, дрожащем и бьющемся в немой истерике, Эрику показалось чрезвычайно знакомым. Приглядевшись, он узнал в ребёнке девочку у фонтана, в центре Серой Площади. Да, несомненно, это та самая красивая маленькая девочка с огненными рыжими волосами, выпрашивающая платье у родителей, но теперь она не казалась жизнерадостной и милой. От её густых волос осталось одно воспоминание — на обугленной голове виднелся клочок сожженных волос, больше напоминающий теперь пришитые нити. Возле кровати, Эрик не сразу увидел уснувшего отца девочки — Алоис беспокойно спал, уткнувшись носом в холодную стену.
— Всё что ты сейчас видишь — всё дело рук Мандериуса, — в палату зашёл нездорового вида мужчина в белом халате, — добрый вечер. Эби, ты, как обычно, в своём репертуаре, — нахмурился доктор.
— Магнус, прошу, — Эбигейл подошла к мужчине. — Его зовут Эрик Беккет, и он очень сильно нуждается в твоей помощи.
— Здравствуй, Эрик Беккет, — доктор слегка поклонился в знак своего приветствия. — Останешься? — обратился врач по имени Магнус к ведьме. Та отрицательно замотала головой:
— У меня сейчас есть очень важное дело, но утром я обязательно загляну к тебе, — после этих слов Эбигейл чмокнула Магнуса в щёку и растворилась в воздухе, словно её здесь и не было.
— Вот так всегда, — Магнус грустно вздохнул.
Эрик не сводил глаз с доктора. Внешне тот был похож на Мандериуса: те же чёрные бездонные глаза, узкий приплюснутый нос и жемчужные, почти белые волосы до плеч. Мужчина был высок и недурен собой, а лёгкая, практически незримая улыбка, придавала его образу изюминку. Одновременно с тем что-то их существенно различало со злым колдуном — теплота и доброта, коих у хозяина бала Эрик так и не увидел, сияли на овальном лице доктора Магнуса, ярче дорогих украшений в волосах Мандериуса.
— Я знаю, о чём ты сейчас подумал, — Магнус подошёл к свободной кровати. Каждый шаг давался ему с непомерным трудом. — И ты прав. Я младший брат Мандериуса.
Эрик вздрогнул. Его как будто окатило ледяной водой из проруби.
— Этого не может быть., — осторожно проговорил он, — младший брат Мандериуса погиб. Я прочитал об этом в журнале.
— По моей инициативе, — Магнус кивнул, — один хороший знакомый согласился принять на себя ответственность за моё якобы убийство. Алеред Стефанэс. Древний маг, которому уже наплевать на свою репутацию.
— Я не совсем понимаю, сэр, — Эрик осёкся, — зачем вам это?
— Чтобы огородить свою больницу от Мандериуса.
— Эти ожоги оставил он, — юноша жестом указал на следы древней магии, отпечатанные на своей коже — раны, заботливо обработанные Эбигейл. Неприятный осадок после встречи с Мандериусом вновь стал образовываться на стенках его души в момент, когда Эрик осознал, что находится совсем рядом с братом чудовища, но невероятная успокаивающая теплота, исходящая от доктора, моментально стирала дурные ассоциации — Эрик прекратил сравнивать братьев и осадок сам собой улетучился.
— Поэтому Эбигейл и привела тебя ко мне. Во мне течёт та же сила, что и у Мандериуса, — Магнус закатал белые рукава своего халата, — я помогу тебе, но давай сразу договоримся, что эту ночь ты проведёшь у меня в больнице.
Эрик смиренно кивнул. Останавливать друзей было уже поздно, а действие трав постепенно улетучивалось, и боль возвращалась в прежнее русло.
— Дай мне свою руку, — тихо произнёс Магнус, — она имела прямой контакт с магией и пострадала больше остальных частей твоего тела.
Эрик протянул обугленную руку. Доктор с досадой выдохнул, оценивающе обводя её взглядом. В этот момент его глаза озарил тот самый красный огонь, что горел у Мандериуса во время сражения. Только на этот раз он не излучал каменную злость и пренебрежение ко всему живому, он казался мягким, эфирным и послушным. Алое пламя покорно материализовалось в руке Магнуса и игриво засверкало.
— Тебе повезло больше, чем остальным моим пациентам, — Магнус дотронулся до обожженного участка руки мальчика кончиком своего длинного ногтя, — невероятно, но что-то оттолкнуло основной поток магии, в момент соприкосновения.
— М-м, — задумчиво протянул Эрик, — мне часто говорят, что я особенный.
— Возможно, так и есть, — Магнус с интересом посмотрел на него.
— Ваш брат за этим и позвал меня к себе в замок, — хмыкнул Эрик.
— Мой брат давно не видит света. В его сердце поселилась тьма и, кто знает, что живёт у него в душе. Мандериуса интересует лишь безграничная власть.
— Но разве ему было мало того, что каждый на Серой Площади его чтил и просил о помощи?
— Твоё существование сильно разозлило Мандериуса — он побоялся, что у него всё отнимут.
— Он и до моего рождения не отличался сдержанностью. Не Мандериус ли пытался разрушить барьер, чтобы укоренить свою власть в этом мире?
— Власть — это суждение широкое, и всякий, кто сталкивался с ней лицом к лицу, встречал понятие безобразнее и опаснее, — доктор Магнус горько вздохнул, — апогей аморальных понятий — «жадность». Мандериус всегда стремился завладеть всем тем, что двигалось, лежало или стояло. Он так и не смог побороть в себе жадность. Если не усмирить её в себе, то произойдёт непоправимое — ты захлебнёшься в море крови, увязнешь в этом понятии, и тебе всё равно захочется чего-то большего, чем ты имеешь, даже, если у тебя есть всё. — Доктор щёлкнул пальцами и огненный браслет окольцевал пораненную руку Эрика, — алчность способна на убийство и предательство, ведь чем больше ты получаешь, тем больше просишь, а на случай, если тебе желаемое не дают — существуют «крайние меры»: украсть ради желания, убить ради выгоды. Мандериус раскрыл «жадность» в силе — через силу он добился всеобщего внимания, достиг слепого обожествления. Но ему и этого стало мало — власть на Серой Площади быстро надоела, а уничтожение барьера превратилось для него в шанс получить больше.
— Надеюсь, что жадность его погубит.
— Она уже его сгубила, — Магнус на секунду задумался, — я не хочу, чтобы ещё кто-то узнал про то, что я жив, мистер Беккет. Особенно сейчас, — колдун со всей серьёзностью посмотрел на Эрика. — И я бы попросил тебя ничего не рассказывать своим друзьям.
— А Эбигейл знает, что вы с Мандериусом братья? — Эрик внимательно посмотрел на печальное и измученное лицо доктора.
— Она знает, — Магнус отвёл глаза на заколоченное оконце. В его взгляде проскочили необыкновенная симпатия и нежность к ведьме.
— Когда придёт время, — неожиданно начал Эрик, — вы станете против своего брата?
— Я стараюсь не пользоваться магией, лишний раз не применять её, даже в целях ремонта, но как видишь, — Магнус грустно вздохнул, — не очень-то и выходит. Мандериус — кровожадный человек, и ежедневно он подпитывает свою силу чужой кровью, — маг коротким жестом показал на несколько людей, которые неподвижно лежали на своих кроватях, — эти люди огромное последствие нашей магии.