- Может, у нас в сарае будешь жить? - предложил Малыш.
- Нет, там холодно.
- А в степи, думаешь, не холодно?
- В степи тоже холодно, - вдруг осознал Гоша, - а что же мне теперь делать?
- Давай я скажу, что это я выстрелил, - предложил героически Малыш.
- Тебе мать всыплет ни за что, нет, я признаюсь и будь, что будет.
Друзья в подавленном настроении отправились в школу, причем на урок опоздали
на пятнадцать минут. Учительница их не пустила, чем доставила такую радость,
что они сразу же забыли о происшествии и помчались к реке.
Все обошлось. Мать Гоши, увидев разбомбленную квартиру, попричитала и
поплакала, а потом папа Дима прислал двух маляров и одного столяра, которые
были приписаны к местному "аэропорту", и те за четыре часа восстановили
внешний вид квартиры, причем она стала даже красивее. Только китайская ваза
была безвозвратно утеряна, да несколько шкатулок и радиоприемник "Рекорд" не
подлежали восстановлению.
Наступило седьмое ноября. На трибуне, которая была сколочена вечно пьяными
плотниками еще к майским праздникам, местные власти поменяли транспаранты.
Трибуна была высокая, размерами в основании примерно пять на пять метров.
Вверх вела лестница, по которой поднималось только начальство. Митинг должен
был начаться в девять часов утра, но Малыш с Гошей решили испытать трибуну на
прочность уже в семь. Они залезли наверх и стали подпрыгивать. Трибуна заметно
дрожала.
- Фиг, она выдержит десять человек, - сказал Гоша.
- А спорим, выдержит даже двадцать! - парировал Малыш.
245
- Спорим на десять щелбанов, что не выдержит?
Друзья поспорили. К девяти часам стал подтягиваться народ. Еще два дня назад
до всех руководителей была доведена мысль, что сначала мимо трибуны должны
были пройти люди из каракулеводческого совхоза, затем работники лаборатории
селекции, школы, работники торговли и затем все остальные желающие, которые
должны были предварительно записаться в поселковом Совете. Никто не записался.
В девять часов председатель местного Совета по матюгальнику стал приводить
толпу к порядку. Малыш заметил, что многие были не трезвы. Примерно в девять
тридцать пошла первая колонна. Несли портрет Ленина и Карла Маркса, махали
флажками и громко кричали ура. Полный председатель стоял в белом бостоновом
костюме и белой фуражке военного покроя и был похож на Маленкова. На трибуне
стояло еще десять человек, среди которых и директорша школы. У всех на груди
были приколоты красные банты. Мимо трибуны пошла "колонна" лаборатории
селекции, возглавляемая Палычем, в которой работала мать. Впереди несли
портреты Булганина и Ворошилова. В это время подкатил ГАЗ-67, на котором
сидело какое-то начальство в количестве четырех человек, прибывшее из районного
центра. Начальство гуськом стало подниматься на трибуну. Как только взошел
последний начальник, трибуна подозрительно заскрипела, но выдержала. Пошла
"колонна" средней школы номер один. В ней были в основном учителя и ученики
старшего седьмого класса. Несли портреты Ворошилова и Булганина. После этого
шествие закончилось. Начальство в едином порыве устремилось с площадки
трибуны к лестнице. Этого трибуна не выдержала. Раздался треск, она сложилась
как карточный домик и рухнула, накрыв досками и транспарантами всех, кто на ней
стоял. Несколько секунд была тишина, а потом все стоящие рядом бросились
разбирать завал, мешая друг другу. Быстро разбросали доски и выяснилось, что
троих серьезно покалечило, но все живы. Раненых быстро отправили самолетом в
районный центр, а на второе утро на "черном воронке" с охраной приехал
следователь. Забрали двух плотников и начальника хозотдела местного совета. В
поселке говорили, что всех будут судить как врагов народа и отправят в Сибирь.
Еще прошел слух, что сторож магазина видел утром на трибуне каких-то детей, но
по близорукости не разглядел чьих. Следователь с оперуполномоченным до вечера
246
обошли дома самых хулиганистых пацанов, но к Гоше и Малышу не зашли.
Вечером следователь уехал. Гоша отсчитал Малышу десять щелбанов, причем бил
он пребольно, так что под конец у Малыша выступила скупая мужская слеза.
- Больше со мной никогда не спорь, - сказал он, - я всегда выигрываю.
- Не ври, я у тебя уже два раза выигрывал.
- Это была случайность, сказал Гоша, - а пошли сегодня ночью посмотрим, как
ловят сомов на мосту.
- Меня мама не пустит, - с сожалением проговорил Малыш.