воскресенье...
- Смотри, Богдан, продаст он тебя когда-нибудь.
- Да ну их всех, Федя, давайте в баньку, да поужинаем.
После баньки все сели за стол, на котором были и вареники с вареной картошкой
и поджаренным на сале луком, моченые яблоки и соленые арбузы, в общем, по
мнению Малыша, полное изобилие. Утром тронулись в путь и к вечеру подъехали к
станции Чу.
Квартирка, к которой подвез Федя, оказалась пристройкой к такой же
двухкомнатной избушке, заселенной многодетной казахской семьей. Хозяин семьи -
небольшого роста добряк, лет пятидесяти, с сильным акцентом сказал, что он не
возражает, если приехавшая семья поживет с полгода. От денег он отказался.
- Пачка "Беломора" в день минэ будете давайт, и хватит, - сказал он.
На том и порешили. Выгрузили и занесли вещи. К вечеру пришел радист местной
радиостанции Степа. Радист он был плохой, как говорил отец, а человек ветреный.
Степа был в очках и похож на вечного студента.
- Вы сколько здесь будете жить? - спросил он отца.
- Месяца два - не больше, - ответил тот.
Можете пока подработать, а я возьму отпуск. Нам с Надей надо приготовления к
свадьбе сделать.
254
- Ладно, - сказал отец, - все равно до отъезда в столицу делать нечего. Контора
там же?
-Там, там, - радостно всплеснул руками Степа, - а я пойду, скажу Наде.
Отец начал работать, а Малыш решил сходить к старому дому, который они
продали почти год назад. Он точно не знал, как надо идти, но помнил, что от
станции нужно идти в сторону базара, а уже от базара, он был уверен, что
сориентируется. Он вспомнил, как три с половиной года назад родители оставили
его одного с братом, которому было полгода, и сказали, что пойдут на базар. До
этого Малыш ходил туда только с родителями. Брат лежал в люльке и сначала тихо
играл с погремушками. Малыш в это время мастерил ручку для плетки из ивовой
ветки. Он ставил нож под углом к ветке и делал сплошной надрез, прокручивая ее.
Затем он проделывал то же самое в обратном направлении. В результате вся кора
разбилась на клеточки. Теперь нужно было концом ножика снимать кору с клеточек
через одну. Малыш был в самой середине этой кропотливой, но очень творческой
работы, когда брат начал плакать. Малыш начал качать люльку. Брат скосил глаза,
увидел, что это не мать и стал реветь громче. Малыш увеличил амплитуду
раскачиваний. Брат заревел во всю силу своих легких. Малыш стал раскачивать
люльку с остервенением, толкая ее двумя руками. При одном из таких толчков
центр тяжести люльки сместился настолько, что она замерла на какое-то мгновение
и рухнула. Брат выкатился и от удивления замолчал.
"Убил", - подумал Малыш и метнулся к двери.
Он помчался, плача на ходу, в сторону базара, ориентируясь на удивление
хорошо.
- Так, - думал он, сначала надо добежать до угольного железнодорожного склада,
затем вправо, примерно через сто метров будет домик стариков, которые всегда
сидели на скамеечке и здоровались с родителями. Стариков не оказалось, но домик
с петухом-флюгером Малыш узнал. Возле дома нужно повернуть налево и пройти
по китайской улице, которую ни с чем не спутаешь - в окнах были цветные стекла.
Затем нужно было повернуть направо и пройти мимо дома милиции, а от него базар
уже был виден. Малыш вспомнил, какие продукты в основном покупали родители.
255
Это были картошка, помидоры, огурцы и лук. К счастью, с этими овощами был
только один ряд. В конце ряда стояли родители.
- Я убил Олега, - сказал Малыш сквозь слезы.
Отца как будто подбросило. Он пулей помчался домой, а Малыш с матерью
пошли за ним быстрым шагом. По дороге все выяснилось, поэтому мать почти
успокоилась.
Потом отец рассказывал, что когда он прибежал, то увидел младшего сына,
лежащим на спине и жующим его тапок. При этом он издавал радостные звуки и
пускал слюни.
Итак, Малыш шел к старому дому. Возле дыры в заборе угольного склада он
увидел группу мальчишек с тачкой, ворующих уголь. Среди них был старший брат
соседской девочки-китаянки Лаовай. Малыш, преисполненный радости, подбежал
и поздоровался с ним.
- А, жид, - сказал тот совершенно равнодушно, - ты чо тут?
- Мы приехали вчера из Уланбеля, а я решил пойти, наш старый дом посмотреть, -
проглотив обиду, ответил Малыш
- Ну и иди, смотри, чо тебе здесь надо, отхватить хочешь? - сказал один из
пацанов, посмотрев угрожающе.
От такой несправедливости Малыш растерялся. Он развернулся и направился
домой. Как-то вдруг прошло ностальгическое приподнятое настроение, но