- Ты не прав, Федя. Нужно работать над собой. Поверь, что задатки и ум у тебя
есть. Пойми, что Гете писал "Фауста" всю свою жизнь и в стихах попытался
изложить свое видение мира. Я попытаюсь тебе объяснить попроще. Понимаешь,
Федя, такой человек как Фауст и даже с таким же именем существовал на самом
деле. Он был средневековый маг и чернокнижник, который сумел подняться выше
схоластики и попытался постигнуть законы природы. Он прорывался к знаниям
через предрассудки и мракобесие, которые были в то время.
- А что такое схоластика? - спросил Федя.
- Был такой метод в средневековой Европе, который применялся к богословию и к
философии. Боюсь, что тебе сейчас будет трудно понять, а попросту это, когда все
жизненные и природные явления объясняют по раз и навсегда записанной схеме.
- Это как Краткий Курс? - без задней мысли ляпнул Федя.
Профессор оглянулся по сторонам и спокойным голосом сказал Феде:
- Больше чтобы я этого не слышал...
119
- Хорошо, это я так - для примера.
- Плохой и опасный пример, Федя. И вообще, мы говорим о науке, а не о
политике, усек?
- Усек.
- Итак, мы о Фаусте. Отец его привил ему любовь к науке и воспитал стремление
служить людям. Он со всей душой стремится помочь им во время чумы, но в
результате видит, что он бессилен против сил природы. Тогда он обратился к
небесам, т.е. к Богу, но и оттуда не получил помощи. Он занялся серьезно наукой,
но в конце жизни понял, что все напрасно и решил наложить на себя руки.
- Для этого большого ума не надо, - вставил Федя.
- Да, правильно. И Фауст, когда услышал мольбы людей, решает остаться жить,
но состояние у него было очень тяжелое...
- Да, немножко разъяснилось. Спасибо, профессор.
Федя вышел из каптерки профессора и пошел, не спеша, думая о прошедшей
встрече. При выходе из барака на него налетел Свищ:
- Ты слышал, тех, кому еще нет шестнадцати, выдернут из лагерей и сварганят
малолетку.
- Свищ, - сказал Коля, если ты кому-нибудь скажешь, что я несовершеннолетний,
я тебя из-под Земли достану и заставлю говно жрать, ты понял?
Свищ, жалкая личность, замахал утвердительно головой, но верить ему было
нельзя. В "малолетку" Федя возвращаться не хотел. С хмурым видом он вернулся, чтобы посоветоваться с профессором. С ним считались и советовались не только
простые заключенные, но и авторитеты зоны. Он за пару лет поднялся от простого
рабочего до геотехника, не ссучившись.
- Федя, Шопенгауэр сказал, что девять десятых нашего счастья зависит от
здоровья. Ты, тьфу-тьфу, здоров, а за остальное не волнуйся - я постараюсь, чтобы
тебя не взяли. Урки разморозят зону, и вохрам будет не до малолеток.
- Спасибо, Лев Николаевич, а кто такой Шопенгауэр?
120
- Это немецкий философ, который помер еще до отмены крепостного права в
России.
- А-а, - разочарованно протянул Федя, - что он мог знать о нашей жизни...
- Я тебе уже говорил, Федя, что природа человека очень слабо изменилась за это
время. Так что многое он знал и понимал. И тебе бы не помешало его почитать
после освобождения. Я тебе потом про него расскажу. Но сначала осиль Фауста.
Федя пошел в свой барак, лег на нары и стал думать о профессоре.
"Интересное дело. Человек из интеллигентной семьи, никогда до лагеря
физически не работал, с блатными не общался, а какая сила духа у человека!
Никому спуску не даст и умный. Прочитал столько книг, что мне даже не снилось.
На любой вопрос есть у него ответ. И все время о чем-то думает. Повезло мне, что я
с ним встретился". Федя углубился в чтение:
Божок вселенной, человек таков,
Каким и был он испокон веков.
Он лучше б жил чуть-чуть, не озари
Его ты божьей искрой изнутри.
Он эту искру разумом зовет
И с этой искрой скот скотом живет.
"Вот это точно! Как будто про нас написал. Прав, видать, профессор, что человек
не изменился за много лет. Плохого в нем больше, чем хорошего. А иначе мир бы
не был устроен так несправедливо. Вот бы сделали так, что рождается человек, а
ему сразу же делают операцию, как аппендицит, и вырезают кусочек мозга,
который за зло отвечает. И все... И будет на земле коммунизм".
С этой мыслью Федя и уснул.
121
На второй день с утра начался шмон и отбор малолеток для формирования новой
зоны. Предварительно взрослую зону разделили на четыре сектора с удвоенной
охраной. Все понимали, чем это им грозит, и всеми правдами и неправдами