- Мне было восемь, когда отца перевели в столицу.
- Твой отец - военный?
- Да, - откликнулся Дайран. - У нас в роду все старшие сыновья принимали присягу. Уже восемь поколений. А я - не только старший, но и единственный, так что мне выбирать не приходилось. Да вот, не оправдал... - Он опять усмехнулся. - Обормот...
- Почему? - удивилась Регда.
Он ответил не сразу. Сам себе удивился - откровенничать с этой, чужой, в общем-то, девушкой, когда даже матери не сказал всей правды... А потом заговорил:
- Я служил в столице и учился в военной Академии. Это большая честь, но это само собой получилось - за заслуги отца перед отечеством... в общем, как награда ему. Отец был против, он считал, что нужно начинать с самых низов, чтобы узнать жизнь солдат, послужить несколько лет в армии, а уже потом идти учиться дальше. Но меня зачислили. И я старался... даже звание капитана получил досрочно.
- А почему же ты оказался на Севере? - тихо спросила Регда.
Дайран помедлил.
- У меня была невеста...
- Была?
- Ну, она и сейчас есть, только уже не моя невеста, чужая. А может, и жена уже. Элис. Княжна. Красивая... - он сказал это с грустной гордостью. - Уже помолвка была объявлена и дата свадьбы назначена. А потом...
... А потом до него дошел слушок, и он дал в рожу тому, кто этот слушок принес. И еще одному. И еще. И долго не мог понять, почему господа офицеры, случись быть рассказанным в компании похабному анекдоту, ржут и так сочувствующе на него посматривают. И сам ржал вместе со всеми. Глупый влюбленный мальчик.
И был бал по случаю именин великого князя. Такой роскошный был бал, с фейерверком, мороженым, живыми павлинами и иноземными музыкантами. Но ему никто не был нужен - ни павлины, ни музыканты, ни влиятельные знакомства - он был влюблен и счастлив. Боже, он обожал ее, свою золотоволосую Элис, он ее боготворил, и боялся дотронуться до кончиков любимых пальцев - при том, что когда-то - давно, ДО НЕЕ, в прошлой жизни волочился за девчонками не раз и не два, и не только пальцев касался, но и много чего другого. А здесь - он мог позволить себе поцеловать лишь ладонь, а к запястью не смел прикоснуться. И когда вел ее в танце, обнимая тонкий стан, так горд был и так счастлив, еще и потому, что его невеста - самая прекрасная девушка в зале. Во всей столице. На всем свете.
А она и вправду была хороша - в бледно-лиловом платье, с нитями жемчуга в высокой прическе, с гордым и надменным выражением на точеном лице. Она командовала им, и Дайран подчинялся, как послушный щенок.
Потом Элис сказала, что ей нужно поправить прическу, и исчезла. Дайран ждал терпеливо и долго, сначала в бальной зале, потом вышел в сад. Шел вдоль ярко освещенных распахнутых окон, бросающих в теплую темень звуки музыки и веселый смех, потом свернул на одну из аллей. Здесь было тише и темнее. Он медленно пошел вглубь сада, к раскиданным там и сям беседкам. И остановившись у фонтана, услышал звуки.
Сначала подумал - плохо кому-то, кинулся на помощь. А потом остановился, словно налетев на стену. Его недоступная звезда, его богиня, его любимая откинулась на изящно вырезанную спинку скамьи и постанывала, прикрыв глаза. Прическа ее растрепалась, плечи и царственная белая грудь выбились из бледно-лилового вороха кружев. А высокую шею и ключицу, и ту самую родинку, которую он, Дайран, так часто пожирал глазами, но к которой не смел прикоснуться губами, жевал и слюнявил невысокий франт в штатском. Руки франта бесстыдно шарили под пышным ворохом юбок Элис, а ее руки теребили его взбитую прическу.
Дайран сначала даже не осознал то, что видел. Он растерялся так, что стоял столбом и смотрел на них. Элис открыла глаза - и увидела его. И резко отпрянула, вскрикнула, поправляя ворот. Франт оторвался от нее - и тоже увидел его, незадачливого обманутого жениха.
Дайран молча подошел к ним. Посмотрел на Элис. Узнал франта - сына влиятельного герцога. Уже сорвал с руки перчатку, чтобы кинуть ему под ноги и уйти, прислать секундантов и решить дело так, как оно того стоило. Но натолкнулся на взгляд молодого герцога - насмешливый, наглый и ни капельки даже не смущенный. И не выдержал. Он схватил герцога за накрахмаленный ворот, притиснул к столбику беседки и наотмашь съездил тому по роже. Раз, другой. Герцог завопил заячьим голосом, но от удара под дых замолк. Вскрикнула Элис. Дайран с наслаждением пнул упавшего франта ногой, выскочил из беседки, резко развернулся и зашагал по аллее. Элис кинулась было за ним, но он отшвырнул ее, словно собачонку.
Всю ночь он метался по комнате, грыз руки, пытаясь заплакать, но слез не было. Пытался напиться - вино не приносило облегчения. А на рассвете услышал шум шагов внизу, потом бряцание шпор и голоса и все понял.