Сопротивляясь при аресте, она рассадила левое запястье - чем, уже не помнит. Ранка была неглубокой - так, царапина, и могла бы затянуться, если бы не кандалы. Браслеты наручников превратили царапину в открытую рану, постоянно натирая ее. Регда пыталась замотать руку обрывком рубашки - не получилось. Ну, а возня нынешнего вечера еще добавила... На правом запястье тоже проступали сине-багровые полосы.
- Все ясно, - сумрачно проронил Дайран и пошел в карету.
Он рылся в своем мешке, отыскивая бинт и целебную мазь, что на всякий случай сунул ему на прощание Брен, и думал, что нарушает инструкцию. Кандалы с пленницы не полагалось снимать ни при каких обстоятельствах. И что если она начнет колдовать - вот прямо сейчас, или - того хуже! - решит сбежать, то головы ему не сносить, это точно. Впрочем, головы ему и так не сносить - за Юхана. Идиотская ситуация...
Завязав мешок, Дайран деловито и сосредоточенно занялся костром. Дождался, пока согреется вода, часть перелил в свою кружку, из оставшейся быстро соорудил похлебку - Регда, как обычно, и не пыталась ему помогать, сидела, молча глядя в огонь, - нарезал хлеб, но разливать варево по чашкам не стал. Взял девушку за локоть, потянул поближе к огню.
- Сядь-ка сюда... - и кожей ощущал ее удивленный взгляд, пока возился с ключом и замком кандалов.
Хмуро процедил:
- Очень надеюсь, что ты не станешь делать глупости. Протяни руку...
Регда не проронила ни звука, пока он промывал рану, смазывал и бинтовал опухшее запястье. Только раз сдавленно застонала и инстинктивно потянула руку, но Дайран, не прекращая работы, попросил тихонько:
- Потерпи... чуть-чуть осталось...
Она смотрела, не отрываясь, на склонившегося над ее руками высокого офицера в чужой форме, и лицо ее было бесстрастным, но в глазах плясали язычки пламени.
- Дай вторую... на всякий случай.
- Как тебя зовут, офицер? - спросила Регда негромко.
- Дайран Ойолла.
- Спасибо тебе... - помедлив, проговорила она.
- Не за что, - отозвался он, выпрямляясь. - Все. Завтра утром еще раз перевяжу. Ну, а теперь давай обратно... прости, иначе нельзя.
- Дайран... - она запнулась. - Прошу тебя... позволь мне умыться и волосы расчесать. - Улыбнулась тихонько: - Я, сам видишь, уже на чучело похожа, а кандалы мешают...
Он прямо и резко посмотрел ей в глаза.
- Послушай... Ты сама знаешь, что мне это запрещено. И я надеюсь, что ты все понимаешь и не станешь колдовать прямо здесь...
- Не станешь - что? - удивленно перебила девушка.
- Колдовать... ну, ты же из лесных..., - угрюмо буркнул Дайран.
Регда захохотала вдруг.
- Ты что же, веришь в то, что лесные люди боятся железа? И что они колдуны? И ты поэтому... тебе монах напел, да? Что с меня кандалы не снимать? Ой, Дайран... - она, просмеявшись, отдышалась. - Прости. Ты в это веришь, да? Ерунда это все. Сказки старых бабушек. Не колдунья я ни разу. Человек, такой же, как ты. Ну, честное слово.
- И крещеная? - Дайран понимал, что говорит чушь, но остановиться не мог.
- Конечно, - Регда посерьезнела, расстегнула ворот, вытащила маленький крестик на тонкой цепочке. - Вот...
- Извини, - угрюмо проговорил он. - Но откуда же я знал...
- Ладно, ладно. Но я правда не колдунья...
- А что из лесных - тоже правда?
- Ну... да... наверное, так нас называют...
... Она расчесывала густые, длинные темные волосы, а Дайран сидел рядом и смотрел на нее. Пряди в свете костра отливали рыжиной, а лицо девушки было таким светлым и домашним, что капитану вспомнилась мать. Она любила возиться с волосами маленькой дочки, а Дайран, восьмилетний, смотреть на это любил. У сестренки волосы такие же, с тем же медным отливом...
Регда аккуратно заплела волосы в косу, затянула лентой. Посмотрела на своего конвоира и улыбнулась.
- Я пойду к ручью умываться... если боишься, что сбегу, идем вместе.
- Идем, - коротко бросил он, поднимаясь.
Правда, стоял он не рядом с ней, а в трех шагах. Регда азартно фыркала и плескалась, явно наслаждаясь свободой. И когда они вернулись к костру, лицо ее было почти веселым. Дайран вздохнул:
- Все? Тогда давай сюда руки...
Девушка усмехнулась негромко и грустно, протянула руки. Бинты на ее запястьях слабо отсвечивали в темноте...
* * *
- Я сам себе злобный идиот, - хмуро пробормотал Дайран. - Но что делать-то теперь?
Утро - хмурое и сырое - едва не стекало им на плечи мелкой моросью. Лесная тропка уже начинала раскисать, и небо нависало над головой так, что в десяти шагах не различить было деревьев. Они уже залили костер и уложили вещи, готовясь следовать дальше. Оставалось понять - куда?