Совершеннолетие — большой праздник! И на моем празднике было слишком много выпивки, слишком много гостей, и каждый лучше других знал, как управляться с фейерверками. Одной ракеты хватило, что бы дом сгорел дотла, а в нем мои родители и младшая сестренка. Они стали серым пеплом, тремя закрытыми гробами в земле, а я стал богатым наследником. Я запустил ту ракету и убил их. И теперь просто хочу просто потратить все деньги, словно с деньгами уйдет и моя вина. Хочу забыться, перестать думать. Вещества помогают отключить голову.
Мы испробовали каждую таблетку, каждый порошок, какие смогли найти. Курили то, что горит, и глотали то, что поджечь не получилось. Ко всему можно привыкнуть, через пару лет все приелось, но мы хотели большего.
— Мы не погрузились достаточно глубоко! — вещал Кадар — Истинная истина таится в глубине разума, и истинный путь к истине — это путь внутрь! Ищи в себе то, что хочешь найти вне себя!
Так уж он выражался под кайфом, а после всего, что мы принимали, его слова казались очень разумными. Мы внимали ему, как паства священнику, и шли искать новые вещества.
Кий откопал в старинной книге рецепт полетной мази ведьм — свиное сало, белладонна, дурман и белена. Я намазался этой дрянью, и через неделю Кадар забрал меня из дурдома. Сам не помню, но Кадар рассказал, как я бегал голый по городу, говорил с голубями и призывал их поднять бунт против двуногих тиранов. Препарат из сушеной коши лягушек-древолазов получился почти удачным, всего через пару дней Кий уже вышел из своей второй комы. Пыльца цветов из Южной Америки устроила нам месяц кошмарных снов, а от вонючей коры с какого-то азиатского дерева я сутки не мог встать с унитаза, что и весь трип.
Но нам было мало, а Кадар все твердил, что вещества — самый быстрый путь духовного роста, и нужно найти что-то еще сильнее. Только тогда мы увидим настоящую природу реальности! Мы порвем завесу между мирами, увидим другие измерения и познаем суть Вселенной.
Он искал свой идеальный психоделик, и нашел книгу об экзотических сектах и культах. Автор рассказывал про африканских шаманов, которые с самого детства учились принимать то, что они называли «Серая Пыль». Их видения не просто открывали суть реальности, сами их видения были реальностью! Кадар взял след, как гончий пес, и через месяц я уже покупал билеты в Тамибию.
Местные шарахались от нас, когда слышали про пыль, и на поиски проводника ушло больше времени, чем на все остальное путешествие. Потом еще день мы тащились через пустыню.
Песок, еще песок, немного песка сверх того, и ничего кроме песка вокруг. Мы поднимались на один бархан, что бы найти за ним новый. Глотали песок и дышали песком. Кий страдал и ныл. Он уже успел приложиться к своей заначке с порошком, и теперь хотел пить. Кадара укусила какой-то пустынный зверек, он кричал, что ему больно. Кий требовал воды, Кадар кричал, а проводник грозился бросить нас и стрелял воздух. Тот еще был поход! Но проводник нас не бросил, не соврал, довел до самого оазиса.
К тому времени я и сам успел приложиться к заначке, и с трудом верил, что вижу реальность, а не очередную галлюцинацию. Сад поднимался из песка, пах цветами и океаном. Бабочки садились на мое лицо, птицы пели над головой, огромные листья тропических деревьев сплелись в зеленый лабиринт, сверкающий каплями росы.
Проводник не оценил красоту оазиса, он закрыл нос платком и сбежал, словно боялся вдохнуть ароматный воздух. Это странно, но мне было плевать. Я положил руку на ствол дерева, уходящего вверх, куда-то к самым облакам. Кора была теплой, как женская кожа, она касалась меня, ласкала мои пальцы. Наверно, так выглядел Эдем! А Кий все ныл, что ему хочется пить и умолял найти воду. Но воду мы не нашли. Мы нашли серую пыль, прямо на земле, в круге камней.
Двенадцать каменных глыб, выше меня и шире Кия, стояли в центре оазиса, вокруг серого пятна. Я первым прошел за камни. Тонкая серая пыль покрывала землю толстым слоем, поднималась в воздух, кружилась на ветру, и опускалась обратно, не покидая круг. Пыль походила на пепел. Я сказал это вслух, и Кадар тут же продекламировал, с видом поэта, выходящего на сцену античного театра:
«Поднялся пепел над могилой мертвеца.
Кружился, летал, будто снег,
Не видно ему было конца,
В нем утонул человек!».
Мы покатились со смеху. Поэтом Кадару точно не быть, но каждый из нас уже приложился к заначке с веществами, так что его вирши показалось отличным стихотворением, к тому же уморительно смешным. Мы веселились, хохотали, скакали вокруг камней и валялись в пыли. Я первым поднес щепотку пыли к носу. Вдохнул, и мир исчез. Никогда еще приход не наступал так быстро.