— П-пресначка?! — невольно вырвалось у Кристо.
Об этом звене ходили даже не легенды — анекдоты и самые невероятные байки. Лотар Пресначок был явной кандидатурой на пост Гробовщика: артефакты он видел везде и все без исключения считал зловредными. В работе Лотар исходил из принципа «больше размер — большее зло» и непременно пытался уничтожить что-то покрупнее. И хорошо, если только уничтожить, а не приволочь в артефакторий. Последним его достижением был громадный базальтовый саркофаг, который попросту отказался пролезать в дверь из иного мира. Пытаясь пропихнуть его в дверь, Лотар попросту надорвался и пока маялся в целебне у Озза. Мирта, его напарница, тайно мечтавшая о смерти партнера, регулярно слала ему кексики, замешенные на соке болиголова.
— Сначала дуэт «Два К», который путает Америку с Антарктидой, — усмехаясь, заговорила Дара, — потом Пресначок, который обязательно припрет сюда Египетскую пирамиду или хоть попытается… отличный выбор. Почему просто не сказать, что я нужна вам здесь? Кристо тогда можно было бы спокойно отпускать в рейд с другим напарником.
Вот тут Кристо оценил неудобство своего положения за спиной артемагини. Во-первых, дверь кабинета Бестии оказалась открыта именно его спиной. Во-вторых, этой же спиной он оказался впечатанным в стену коридора, обеспечив мягкое приземление Даре. Артемагиня задумчиво посмотрела на захлопнувшуюся дверь и потерла на голове обруч, которым только что чуть не повышибала Кристо все зубы.
— Кажется, она не собирается сдавать позиции, — подытожила она.
— Ы, — жалобно отозвался Кристо, что обозначало: «У меня болит спина, у меня болит живот, еще болит челюсть и затылок, и, нечт тебя сожри, нужно было так мучиться, чтобы понять такие простые вещи?!»
— Ничего, — выдала Дара, поднимаясь, — она еще пожалеет, что сняла нас с оперативной работы…
Ох. Это был как раз тот самый момент, когда Кристо от страха начинал мыслить. Он только представил, что будет, если Дара и Бестия в очередной раз выйдут на тропу войны и если на эту же и его с собой утянет…
Слова начали вылетать, как пересохший горох из стручка.
— Д-да что ты так рвешься на рейды, горит тебе там, что ли? Опять же, Ковальски пока в отключке, а я-то думал, что ты за него вроде как волнуешься.
Дара посмотрела на него с таким глубоким удивлением, что он чуть опять не вдавился в стену.
— Макс жив. Скоро очнется, просто ему надо бы зелий стабилизирующих попить и отлежаться. Нельзя, знаешь ли, просто так помереть без последствий. Я не собираюсь сидеть у его постели. К тому же это трудновато сделать: Озз пару раз наткнулся на Лори…
— Стоп, а она-то у Ковальски чего делает?
— Можешь спросить у Озза, он тебе расскажет, только сначала покажет всю свою новую коллекцию синяков. Я о другом, — Кристо с тревогой заметил, что глаза у Дары полыхают зелеными искрами, — ты что, не хочешь оказаться наконец во внешнем мире сам по себе?
Соблазн был ого-го какой, но нос Кристо быстро учуял за соблазном противостояние с руководителем звеньями. Нужно было срочно перетягивать разговор в другую сторону.
— Я просто к тому… — Дара теперь шла по коридору, а он вышагивал рядом и потирал многострадальную поясницу, — помнишь, ты меня просила тебя учить, как с людьми общаться, веселиться…
Дара издала звук согласия. Только что она подобрала посреди пола маленькую обшитую кожей фигурку, и задумчиво присматривалась к ней, наполовину отвлекшись от разговора.
— Так вот, я ж тебя учил?
— Угу.
— И получилось, что в магазины тебя водить нельзя, ты начинаешь трепаться с барахлом. С танцами не вышло, потому что музыка тебе кажется недостаточно гармоничной…
— Знаешь, если бы ты услышал внутреннюю мелодию любой, самой захудалой флейты…
— Поехали дальше. Напоить нельзя, потому что ты сразу маньячишь: чтоб еще в артефакт превратить? Фильмы для тебя «идиотизм», карусели похожи на дракси… а, да, толпу ты не любишь, это ты мне сразу в лоб заявила…
Дара резко остановилась и опустила руку с фигуркой. На Кристо уставились слегка потухшие глаза:
— То есть я безнадежна?
— Почти как я со всеми этими манерами, — и он сплюнул себе под ноги. — Так раз в жизни не неслась бы за артефактами, а пообщалась бы с новенькими. Глядишь, тебе б на пользу пошло.
— Думаешь? Мне побыть нянькой?
Кристо изо всех сил постарался соорудить выражение лица честное, без малейших проблесков страха и… нет у него никаких далеко идущих планов, откуда им там быть? Дара удивленно покосилась на его явно дегенеративную физиономию.
— Попробую, — согласилась она пренебрежительно, как всегда разговаривала, когда речь шла о живых существах. — Но все эти характеристики я читать не собираюсь!
…а и стоило бы. В этом Кристо убедился, когда они вслед за Мелитой (и Нольдиусом, куда ж без верного прилизанного паладина) направлялись к комнате, где временно помещались новички. Мелита, которой было не впервой иметь дело с новенькими, разливалась рекою, Дара слушала и хмурилась, Кристо часто сглатывал.
— Так вот, их приходится несколько дней держать всех вместе, потому что у них шок, и они кидаются даже на стены, а спонтанные выбросы какие — залюбуешься. Мне говорили, был случай, когда одна девочка с носом кнопкой снесла щит Бестии каким-то утюгом… лет десять назад.
— Двумя утюгами, — поправила Дара сухо. — И у меня нормальный нос.
Мелита ненадолго воззрилась на эту помеху в ее речи, потом тряхнула черной челкой и продолжила:
— Так вот, сами понимаете, там сироты, баловни, дети пьяниц и просто природные артемаги — хватает всего. Их вдруг забирают в Одонар, о котором они не слышали, а если слышали, то… ну, знаете ли, не самое лучшее — деревенские сплетники чего только о нас не понаврут! Атмосфера тут… сами понимаете, одного Караула хватает, да еще…
Где-то поблизости послышалось стариковское дребезжащее пение про великую Сечу Альтау.
— Да вот, Вонда хотя бы… В общем, они такого могут не пережить. Если сразу их ввести в Одонар — бывали случаи, когда магия перенаправлялась от шока внутрь и убивала детей…
— То есть держать четырнадцать новичков разных возрастов, происхождения и уровня силы в одной комнате, под охраной — умнее? — недоверчиво справилась Дара.
— Вообще-то, обычно их меньше. Но сейчас просто какой-то урожай! Слышала об этих смертях в деревнях? Конечно, слышала. Вот, сироты остаются, а еще есть мачехи, нежить (почти одно и то же), разборки между деревнями, ну, и прочее. Привет, Коготок. Давно тут стоишь?
Тощий и нескладный артемаг из снабженцев закатил глаза в потолок, простонал что-то вроде «О, слава Витязю!» и испарился из коридора в направлении ближайшей уборной. Мелита вынула из кармана кусок ивовой коры, свернутый в небольшую воронку. Слухач, — определил Кристо намётанным взглядом. Простейший.
— Может быть, они сидят там сейчас, напуганные, и тихонько ждут судьбы? — жалостливо прошептала Мелита, прижимая «третье ухо» к двери.
Первый же возглас опроверг ее опасения…
— Да не, ты делаешь подсечку, а я бью!
…но легче никому не стало.
Посыпались другие голоса.
— Да, а как же волки… тот дядька, меня который притащил, он сказал, если сбегу… волки поедят!
— Ну, и сиди, хлюпай! Э-э, Тис, дай стул!
— У-у, тяжелый…
— Ничего, прорвемся!
— Так в лес или нет?
— А если они колданут на нас? Своими штуками?
— А я тоже так умею!
— Чего ты за косы дергаешь, я тебе дерну!
Что-то грохнуло — кажись, мебель. Кто-то изнутри откомментировал это так: «А энтим осколком хорошо в брюхо зарядить кому-нить». Теперь сглотнули уже и Нольдиус с Дарой.
— Как ты вообще собираешься с ними разговаривать?
Глаза Мелиты были чистыми и удивленными.
— А я не сказала? Как всегда! «Плохой артефактор — хороший артефактор»…
Кристо почувствовал себя смертником. Из их маленького отряда только он подходил на роль плохого артефактора.
— А Дара тебя прикроет щитами и суровым выражением лица! — утешила Мелита. — Давайте, врывайтесь и вещайте им про дисциплину, только очень-то не пережимайте, а то они пока очень нервные, мало ли что…