– Ну конечно же, мама, всё у нас получится. Давай не будем с этим тянуть и начнём.
– Спасибо, Карина, – тихо ответила голубая женщина и оглянулась назад.
В мерцающей пелене тумана вновь началось движение – из него выплыл ещё один сгусток, Подплыв к Карине, опустился вниз и растёкся по полу. Получилась низкая и широкая лежанка, на Которую указала Лессина, сказав:
– Ложись, Ри, так будет удобнее. Я буду рядом.
Карина послушно легла на мягко спружинившую поверхность, а Лессина села рядом и взяла её руку двумя руками, положив её ладонь между двумя своими.
– Прикрой глаза, так будет лучше.
Карина закрыла глаза и стала прислушиваться к своим ощущениям. Голубая субстанция стала медленно обволакивать её и в конце концов покрыла всё тело и голову, оставив открытым только лицо. Она открыла глаза и увидела мать, по прежнему сидящую радом. Приглушённо, будто издалека до Карины донёсся её голос:
– Расслабься, милая, мы начинаем.
И в тот же миг Карину накрыла лавина звуков, запахов, прикосновений, зрительных образов и каких-то ещё совершенно новых, незнакомых до этого ощущений. Поначалу всё сливалось: она одновременно падала вниз и летела вверх, видя и небо, и землю; перемещалась и вправо, и влево; ощущала сразу множество вкусов, запахов, в то же время узнавала каждый; какие-то картины бесконечной чредой кадров проносились мимо её глаз, она осязала множество вещей, предметов, людей, животных, растений. Постепенно всё стало проясняться: она видела своё рождение глазами своей матери и одновременно ощущала свой первый вдох; слышала свой первый крик как бы со стороны и чувствовала. как этот крик рвётся наружу из её горла. Она видела отца – глазами своими и глазами своей матери, слышала его голос – он будто раздваивался. Она узнала, что произошло при взрыве артефакта, ощутила, как горько было её матери расставаться с ними.
Затем быстро-быстро стали мелькать картинки её детства, юности, взрослой жизни, тоже дополненные разными ощущениями.
А ещё она поняла, что это были за новые чувства – это были чувства голубого тумана, ещё не имеющие названия. И она чувствовала всё, что чувствовал туман – ощущала, видела, осязала, обоняла – всё единовременно – каждую крупинку, каждый атом скалы, образовавшей тоннель и одновременно понимала безбрежкрупинку, каждый атом скалы, образовавшей тоннель и одновременно понимала безбрежность всех Вселенных внутри Сфер Миров и за их пределами. Она даже узнала, какого быть лишенным тела в Мире без будущего; куда ведут Запредельные Пути и как их найти. И это было последнее, что она сумела почувствовать – сознание отключилось, не выдержав груза этих знаний.
Когда сознание вновь вернулось к ней, она всё ещё лежала на низкой лежанке и Лессина всё ещё сидела рядом, так же держа её ладонь в своих руках. Голубой туман больше не обволакивал Карину и она поняла, что всё закончилось. Разлепив пересохшие губы, она спросила мать:
– Как всё прошло, мама? Ты получила, что хотела? Теперь ты сможешь защитить себя?
– Да, Ри, милая, да, – ответила Лессина и улыбнулась, – всё прошло, как нельзя лучше. Скажи мне, однако, что ты чувствуешь?
Карина закрыла глаза и прислушалась к себе. Она почувствовала себя какой-то обновлённой, поняла, сколько получила новых знаний. И удивилась, как это всё поместилось в её голове. И самое главное – она получила доступ к безбрежнему океану Силы, которой обладал голубой туман, а, значит, и её мать в её новом теле.
– Знаешь, мама, – сказала она, открыв глаза, ощущения совершенно непонятные, объяснить не могу, И добавила с улыбкой, – Есть хочется, но сейчас нельзя.
– Да, после слияния разумов от пищи лучше воздержаться, – согласилась Лессина, – но теперь ты всегда можешь подкрепиться моей энергией.
– От этого я тоже воздержусь, – ответила Карина, – просто ещё не привыкла, – и, помедлив, продолжила, – Наверное, мама, мне уже пора – искать Авессандра.
– Где, думаешь, он сейчас?
– Мы договорились встретиться с ним у Источника Прорыва. Скорее всего, он сейчас там, на Земле, Карина встала, потянулась, разминая мышцы, подошла и обняла мать, – Жаль, мама, что приходится так быстро расставаться, но это действительно важно.
– Не извиняйся, девочка моя, так действительно нужно, – сказала голубая женщина с зелёными глазами – это во-первых. А, во-вторых, мне сейчас очень надо побыть одной, всё до конца осмыслить, принять окончательное решение. И ничего не бойся, теперь я всегда с тобой. Отправляйся и делай, что надо.