Олег Петрович впервые за все время светло улыбнулся:
- Да, был такой диагноз. Мы и по врачам бегали, и к светлым обращались, толку – ноль. Да что там и говорить, сама, как я вижу, помнишь. Но однажды мы встретили одну маленькую ведьмочку. И при прощании на вокзале эта ведьмочка с усмешкой пожелала нам….
- Плодитесь и размножайтесь, други мои, - пораженно прошептала Алиса. Она тогда не отличалась особо хорошим настроением, и ехидство прорывалось по каждому поводу. Хорошо, что в больницу не положили с ее-то срывом!
Оборотень лукаво прищурился:
- Да, язвила ты тогда всем и вся. Только вот это не отменяет того, что ты искренне желала добра нам с Лидой. И ровно через год, день в день от твоего отъезда, родилась наша Сонечка. Врачи в шоке, светлые маги кричат, что быть того не может. А мои девочки обе живы и здоровы, назло всем. Так что жильем обеспечу, и прикроем мы тебя. Волки не прощают обидчиков, но и не забывают добра, - во взгляде матерого волка-вожака сверкнула стальная уверенность в своем слове.
Алиса не могла ничего сказать от переполнявших ее чувств. Люди в наше время редко помнят совершенное для них добро. И девушка, искренне желая паре счастью, не рассчитывала на благодарность. А тем более на такую весомую поддержку. Серая ведьма с улыбкой прижала ладонь к сердцу и склонила голову. Это было лучше, чем любые слова – жест благодарность, идущей от сердца. Это была старая волчья традиция, и о ней ныне мало кто помнил. Алиса и Олег Петрович были среди тех немногих, кто чтил старые законы – и свои, и чужие.
Вожак кашлянул.
- Ну, ложись, располагайся. Я как раз пришел сменить Витька на посту, так что радуйся, - обернулся он к молодому оборотню, - сегодня я тебя пораньше домой отпущу. Уже сейчас иди на все четыре стороны!
Виктор кивнул, поняв, что это в большей степени приказ, и накинул висящую в углу куртку.
- Если что, я на связи, – сказал он пред тем, как закрыть за собой дверь.
Алиса проводила Витька глазами. Олег Петрович поднялся:
- Я пойду, совершу утренний обход. В свете твоего появления будет далеко не лишним. А ты пока поспи. Вон, скоро нос в чашке окажется.
Ведьма возмущенно фыркнула, но покорно подошла к дивану. Волк передал девушке плед, проследил, как она покорно снимает кроссовки и забирается на диван. Накинув плед на лежавшую ведьму, он удовлетворенно кивнул и вышел.
Алиса закрыла глаза и почти сразу провалилась в сон. Сознание просто отключилось, не выдержав такой нагрузки.
Вошедший через полчаса оборотень удовлетворенно кивнул, глядя на свернувшуюся в клубок ведьму. Поправил сползший плед, немного молча постоял, и снова вышел. Достав телефон, он набрал номер жены.
- Лидусь, не спишь? Хорошо. Я вот чего звоню, у тебя отец еще не занялся продажей нашего лесного домика? Ну, того, что мы с ребятами три года назад срубили? Занялся, но еще не продал? Прекрасно. Звони ему, пусть снимает с торгов. Все в порядке, любимая, - заверил он встревожившуюся жену. – Но это не телефонный разговор. Все, не нервничай, я тебя люблю.
Оборотень, довольно насвистывая, начал привычный обход территории самого здания. До начала рабочего дня оставалось всего ничего. А вечером он планировал уже перевести ведьму в более безопасное место. Но сначала волк надеялся, что ей удастся помочь его единственному ребенку.
Волк вдохнул полной грудью прохладный воздух раннего утра. Впервые за мучительно долгие полгода у него появилась надежда. И он никому не позволит встать на его пути.
Глава 4.
Алиса потянулась, скидывая плед. Давно ведьме не было так хорошо. Она выспалась, восстановила силы, и на душе тоже стало как-то легче. Алиса приподнялась и огляделась.
Вокруг не было никого. Алиса встала, проверила телефон на наличие сообщений и присвистнула. Мама звонила десять раз за последние два часа! От Ворона было три звонка, и сообщение. Ведьма задумчиво почесала нос. Да, поспать она горазда! Если верить часам, то уже седьмой час вечера. Алиса подумала и взялась за телефон.
Через несколько секунд в трубке раздался недовольно-встревоженный голос:
- Алиса, ты совесть совсем потеряла? Почему трубку не берешь? Ты доехала? Все в порядке? – вопросы озвучивались с пулеметной очередью.
- Мам, все в порядке. Совести у меня никогда не было, сама говорила. Я у Олега Петровича, - попыталась хоть немного остудить мамин пыл девушка.
- Да знаю я про твою совесть! – фыркнули в трубке. – Но это еще не повод нервировать родную мать. Что у Олега, это хорошо. Он поможет, если что. А как же Глеб? Он же обещал тебя встретить? – мамин голос в трубке посуровел. – Или он сделал что-то не то? Он тебя обидел?