Считая, что необходимо использовать социальные волнения и национальные движения, которые охватили Австро-Венгрию, Верховное командование приказало, чтобы сербские части форсировали пограничные реки — Дрину, Саву и Дунай — и заняли области, населенные сербами, хорватами и словенцами. Переправа началась 4 ноября 1918 года, а затем сербские войска вошли в важные города: Нови Сад, Сараево, Загреб, Риеку… Настроение народа в Воеводине наилучшим образам выразил заместитель председателя Сербского народного комитета города Нови Сад доктор Игнят Павлас, который 9 ноября приветствовал сербскую армию следующими словами: «…Герои сербские, славные соколы, опора наша! Отворяются врата темниц, первые солнечные лучи озарили нас, мы открыли глаза и увидели освобождение свое. Слетают оковы, забились сердца, текут слезы и гулко разносится: «Мы свободны!». Мы дождались часа, чтобы раскинуть скованные прежде руки, крепко нас обнять этими руками и с высоким воодушевлением прокричать всем: «Никто нас больше не разлучит, никто нас больше не смеет разлучить!» Пришли к нам вы, герои наши! Счастье наше! Вы оставили дома свои, оставили прекрасные долины и горы свои, оставили все, что вам мило и дорого, и пришли нас освободить, ибо понимали тяжкие вздохи наши»[454].
В большинстве городов, на улицах настроения собиравшегося народа были аналогичными. Любляну заняли освобожденные сербские военнопленные. Австро-Венгрия была в полном развале[455].
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЮГОСЛАВЯНСКОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ
Укрепление германо-австро-венгерского взаимодействия, которое проявилось в середине марта 1918 года, повлияло на большие союзнические силы, чтобы они окончательно отказались от идеи о сепаратном мире и политическом решении войны. Это было подходящим моментом для реализации программы югославянского объединения, которая имела свои балканский, средиземноморский и среднеевропейский масштабы, самым непосредственным образом влияя на структуру будущей Европы, послевоенное соотношение сил и окончательное решение Восточного вопроса. Никола Пашич в Меморандуме, врученном Правительству США, подчеркивал заслуги «нашего элемента» в предотвращении немецкого прорыва на Восток, говорил о демократических потенциалах Сербии, просил права на самоопределение для народов Австро-Венгрии. По сути, он ставил вопрос о формальном признании права на самоопределение для югославянских народов Австро-Венгрии и просил согласия на государственную программу объединения, предложенную Сербией[456]. Декларация правительства США от 29 мая 1918 года, в которой отмечалось, что оно «питает искренние симпатии» к национальным устремлениям югославян, была предзнаменованием, что союзники возьмут на себя часть обязательств по решению национального вопроса на территории Австро-Венгерской монархии[457].
Английская дипломатия была против того, чтобы осуществлять Пашичеву концепцию объединения, в то время как официальная Франция проявляла неприятную сдержанность. Однако развитие событий на фронтах значительно повлияло на то, что к началу октября все великие державы согласились на объединение сербов, хорватов и словенцев в одно независимое и свободное государство. С их точки зрения, новое государство должно было выполнять функцию «мирового противогерманского барьера». Революционные перемены в России все-таки сделали невозможным, чтобы, помимо Королевства Сербии, этому на Балканах оказывала поддержку и Россия. После выхода России из войны исчезала и потребность сохранения Австро-Венгрии, которая в этой части Европы выступала как противовес ей.
Прорыв Солунского фронта и наступательные действия сербских войск в течение сентября-октября самым непосредственным образом повлияли на конечный исход войны. Военные победы привели к тому, что программа, предлагавшаяся Николой Пашичем с самого начала воины, оказалась навязанной остальным силам, от которых зависело объединение. На завершающей стадии формирования государства югославян ключевую политическую роль сыграли сербские войска, став самым выдающимся фактором объединения. С прибытием воинских частей на югославянскую территорию объединение превращалось в народное движение широких масштабов. Сербские военные победы в большой мере обеспечили реализацию государственной программы объединения[458].
458
M. Bjelajac,