С началом балканских войн оживился интерес великих держав к этой части европейского континента. Быстрая победа союзнических армий изменила политическую карту Балкан повлияв на соотношение сил и полностью изменив картину балканских условий[97]. Тем самым и Монархия, в предшествующие годы стремившаяся сохранить на Балканах status quo, вынуждена была заново определять свои приоритеты и цели. Пока шла Балканская война 1912 года, Вена, вместе с другими европейскими государствами, вынуждена была наблюдать за разрушением Османской империи. Однако она, в отличие от остальных, считала создание и успешное существование Балканского союза направленным не только против Турции, но и против нее самой. Опасным ей представлялось и то обстоятельство, что событии на Балканах развиваются без ее влияния. Монархия была готова к ведению малых войн, но без риска дать повод для большой европейской войны. Хорошее знание балканских обстоятельств показывало, что союзничество балканских стран долго не продержится, и с целью скорейшего его разрушения нужно активно действовать, используя способствующие тому обстоятельства. По мнению военных кругов, роль пассивного наблюдателя снижала престиж Вены в балканских столицах и создавала угрозу ее гегемонии на Балканах. Армия, с 1911 года получившая увеличенный военный бюджет, определяла создавшееся положение- как политическое и моральное поражение[98].
Бесспорно, у Австро-Венгрии были военная мощь. Индустриальный потенциал и дипломатический опыт, которые позволяли ей контролировать исторический процесс вытеснения Турции с Балкан; однако не было национального согласия и патриотизма для такого значительного дела. К концу Первой балканской войны для ее гегемонии угрозу несла не только Сербия, но и весь балканский союзнический блок, в котором сербское государство имело позицию «срединного вызова». Сербия в ходе войны c Турцией, благодаря сильной армии, хорошей организации и высокому моральному духу населения, стала на Балканах соперницей Габсбургской монархии. По оценкам Вены, победа в Балканской войне усилила влияние армии на политику сербского государства, укрепила национальное сознание сербов как в Сербии, так и в Австро-Венгрии, подняла авторитет Сербии для югославянского движения, а в то же время понизила престиж Монархии, поспособствовала тому, что сближение сербов с хорватами получило перевес над религиозным и национально-политическим разделением. Правящие круги Монархии опасались такой Сербии, а ситуацию, возникшую в итоге поражения Турции, оценивали как «трагическую» и «пагубную», что вело к реанимации планов уничтожения Сербии. Австро-венгерской дипломатии удалось вынудить Сербию, чтобы она отступила с территорий, которые вошли в состав новообразованного албанского государства, однако не смогла остановить ее продвижение в других направлениях.
Сторонников «счастливой войны», которая бы способствовала установлению авторитета великой державы, решению югославянского вопроса и нормализации положения внутри Монархии, было много. За партией войны стоял генералитет, считавший, что империя при пассивной позиции теряет «престиж». По мнению офицеров, это вело ее к экономическому ослаблению, охлаждению патриотизма, падению доверия со стороны союзников, увеличению неправомерных требований со стороны врагов, росту симпатий к великосербским притязаниям, утрате веры в себя, потере югославянских областей. Между тем, в политической жизни давала о себе знать также сила тех кругов, которые были против «преждевременной войны», а к ним принадлежал и сам император. Имея весьма преклонный возраст и осознавая как внешние, так и внутренние проблемы страны, он таким образом пытался защитить свое владычество. Против войны выступал и престолонаследник Франц Фердинанд, веривший, что Австро-Венгрия может легко «растоптать» Сербию, но не имел ответа на вопрос, что же потом делать с побежденным противником. Дипломатические и экономические круги в основном также стремились к тому, чтобы их интересы на Балканах были реализованы, но чтобы Монархия обошлась без военного конфликта и без затрат, которые станут обременительными для государственной финансовой системы и налогоплательщиков. Дипломаты придерживались мнения, что следует дождаться удобного момента[99].
97
О Балканских войнах см. подробнее: группа авторов,
98
После победы на выборах 1910 года граф Тиса как одну на первых мер, которые он осуществил в должности председателя правительства, принял закон об увеличении военного бюджета и формировании регулярной армии. Это соответствовало и проектам Конрада фон Хётцендорфа. который настаивал на том. что нужно укреплять армию и проводить ее модернизацию (Ж. П. Блед,
99
В дипломатических кругах, близких Францу Фердинанду, часто давал о себе знать следующий стереотип: «Сербия, как слепая кишка, нужно ее вырезать, и тогда будешь спокоен… а до тех пор нужно создавать как можно бóльшие затруднения». Цит. по: J. М. Jовановић,