— Но, Эллери, кто-то же от этого должен был выиграть! — воскликнул Батчер.
— Ты имеешь в виду деньги? Хорошо, давай рассмотрим и это. Для начала ответим на такой вопрос. Джон или Блит оставили большое наследство?
— Мама практически ничего после себя не оставила, — сказала Бонни. — Ее украшения большой цены не имеют. Она сразу тратила все, что зарабатывала, — до цента.
— Тай, а ваш отец?
Тай скривил рот.
— Как вы думаете? Вы видели его расписки?
— А страховка? — спросил полицейский. — Или сберегательные фонды? Вы, голливудские, вечно солите деньги в страховых компаниях.
— Мама недоверчиво относилась к таким вещам, — поджав губы, ответила Бонни. — Она вообще не знала цену деньгам. Я так говорю потому, что сама пополняла ее приостановленные счета.
— Отец однажды купил полис на сто тысяч долларов, — вспомнил Тай. — Эта штука действовала только до второй выплаты: он сказал, черт с ней, ему некогда, он как раз собирался на ипподром.
— Нет, надо взглянуть на это дело по-другому, — прищурился инспектор. — Если не выгода, значит, реванш. А что! Я начинаю думать, что этому фигляру Парку лучше бы сейчас болтаться подальше от здешних мест.
— А что вы скажете об Алессандро и долговых расписках? — холодно поинтересовался Тай.
— Но эти расписки вернулись к вашему отцу, — заметил Эллери. — Если бы он не выплатил долг, вы думаете, Алессандро отдал бы их ему?
— Об этом я ничего не знаю, — помотал головой Тай. — Я только задаюсь вопросом: где отец достал сто десять тысяч.
— Вы абсолютно уверены, что ваш отец не мог… их прикарманить? А? — медленно процедил полицейский.
— Ну конечно не мог!
Инспектор в раздумье почесал подбородок.
— На самом деле у Алессандро заправляет Джо Ди Сангри, а он замешан во многих финансовых аферах Нью-Йорка. Кроме того, он обеспечивает Алу крышу и пути отхода. И все-таки гангстерами тут и не пахнет! Подсыпать в выпивку яд! Если бы Джо Ди Сангри хотел бы с кем-то разделаться, он бы употребил свинец. Вот это у них в крови.
— Но времена изменились, — буркнул Тай. — Да и что попусту говорить об этом негодяе. Давайте я им займусь?
— О нет. Мы его сами прощупаем.
— Это что же у вас получается — Джо Ди Сангри, он же Алессандро, убил еще и мать Бонни, потому что ваш отец не вернул карточный долг? — Эллери был ошарашен такой версией.
— Я знала, что ее замужество ни к чему хорошему не приведет, — выпалила Бонни. — Я это предчувствовала. Боже мой, и зачем она так поступила!
Тай вспыхнул и отвернулся. Глюк все поглядывал то на Тая, то на Бонни.
— Мы прибыли, — открыв свою дверь, сообщил пилот.
Все прильнули к иллюминаторам. Поле кишело людьми. Бонни мгновенно побелела и вцепилась в Батчера.
— Батч, — прошептала она, — это… это похоже на большого мертвого зверя, а шкуру облепили муравьи и снуют, снуют… Мне страшно!
— Бонни, ты так хорошо держалась. Это долго не продлится. Не смей кукситься! Выше голову.
— Да не могу я! Там ужас сколько глаз, и все будут сверлить меня… — И она еще крепче сжала его руку.
— Мисс Стюарт, смотрите на вещи проще, — снисходительно произнес инспектор Глюк. — Вам все равно придется через это пройти. Мы уже прибыли…
— Вот как? — горько усмехнулся Тай. — А мне кажется, мы нигде и не были. Или вернулись чересчур быстро — и ни с чем.
— Вот почему я и подчеркивал, что самое главное — понять, зачем, почему или за что Джона и Блит отравили, — заметил Эллери. — То есть, когда мы проясним мотивацию преступления, это дело будет раскрыто.
Глава 9
В среду, 20-го, только двое были совершенно спокойны во всем городе Лос-Анджелесе с окрестностями, — это Джон Ройл и Блит Стюарт. Три дня форменного сумасшествия. Репортеры, фотографы, артисты, стареющие дамы из журналов о кино, полиция штата и люди инспектора Глюка из отдела по расследованию убийств, продюсеры, режиссеры, работники похоронных бюро, городская администрация, поклонники великой пары — все шумели, двигались, ахали, суетились, превращая в настоящий ад эти дни для Тая и Бонни.
— Неужели они его и мертвого не могут оставить в покое! — глядя на обезумевшую толпу, возмущенно воскликнул Тай.
Он был небрит, глаза воспалены.