Дверь закрылась. Мэр остался один, окруженный спокойно сидящими чиновниками. Они не смели сказать ничего, их глаза смотрели вниз, их мысли старались быть схожими с мыслями мэра, они, кротко поглядывая друг на друга, все не решались высказать слова поддержки мэру, но это длилось буквально несколько минут.
- Господин… Мэр. Невозможно описать, господин. Это ужасное происшествие, мы не можем просто молчать. Мы обязаны поддержать вас. Вы должны показать им, вы должны задать им такую речь, чтобы их пробило, чтобы они дрогнули и усомнились в своей правоте!
И шли очередные слова поддержки, кто говорил немного, вставляя свое слово, а другой выказывал мэру все свои мысли и негодование по поводу магов. Чиновники эти не оставались в стороне, они были единым целым с мэром. Тот лишь слабо улыбнулся. Он это сам понимал и ощущал радость и благодарность от того, что кому-то было это небезразлично.
- С этим пора заканчивать. Я займусь делами, - заявил мэр. – Спасибо вам огромное за поддержку, это очень греет меня. Вы – бесценные помощники.
Маги ожидали своей участи у дверей дворца, обездвиженные и неопасные, но их пыл был все так же опасен и горяч. Их глаза прожигали камни под ногами и не поднимались кверху. Каждый из магов был погружен в свои мысли, из которых их не вывело бы и самое сильное воздействие. В них уже намечались будущие планы, но их нельзя было определить к планам хорошим. Напротив, они таили и растили в себе чувство мести, пока только зародышевое, они грели его и растили с таким же усердием и заботой, как растят свое дитя родители.
Их повели. По краям дороги выстроились люди, которые молча смотрели на них, еще не особо понимая, в чем так провинились они. Но заговорил мэр. Маги, которые все прибывали на улицу с охранниками, все так же пребывали в злобном равнодушии. Их ноги просто несли их туда, куда их вели, столько времени, сколько бы их вели. Они не слушали ничего, не видели ничего, кроме камня под ногами. Редкие слова мэра доходили до их сознания, но даже эти крохи не оставались в их разуме. Но мэр не тратил свои слова понапрасну, он их тратил для всех граждан, которые собрались тут.
- Я обращаюсь к вам, граждане Арлита! Маги идут перед вами, позорясь. Не допустить такого позора снова - это мой долг. И я сообщу вам, как они дошли до такого. Мы все помним историю города. Пусть она и измененная, но как истоки, так и новая история Арлита, сообщают нам про птиц. Эти птицы вдохновили нас! Вдохновили нас на, быть может, самое ошеломительное и удивительное изобретение, которому после не быть очень долгое время соперников в его чуде. И вот как гордость и честолюбие магов сломали все дело! Всякому дается свое имя, но маги, забыв про свое дело, в конце которого их ждала бы великая почесть и без имени машины в их честь, решили сделать все иначе. Недальновидность! Что бы дало им носить свое звание в имени изобретения? Это бы дало лишнее упоминание о магах. Но, поверьте, именно им было суждено сделать огромное дело. И их дело – их личный прорыв в магии, который еще никому не удавалось сделать из тех людей, которые были хоть как-то сведущи в волшебстве. И они забыли про это! Вот что значит честолюбие! За все сразу им не зацепишься, им не объять все, а, порой, забудешь об остальном и даже загубишь все, что могло бы так мирно произойти. Маги, ах, маги! Вы могли быть так восхвалены самими же собой! И даже, возгордившись тогда, вы не были бы такими позорными, как в этот миг! В том случае мы бы имели шанс возвести вас в людей порядочных и чистосердечных. Но не сейчас. Взгляните же в их лица! Как знать, что скрывается там? Либо безграничная злоба, либо мучащая их совесть. И не только я, а и все мы, ведь так, граждане Арлита, надеемся за последнее? Да пусть же этот пример научит их и обезопасит нас от такого губительного чувства, которое, как вы уже слышали, сломало весь наш проект!..
И вот так заканчивалась его речь, а маги все шли и шли. Слов уже не требовалось, ими было все сказано, было все уже раскрыто. И оставалось посреди улиц лишь молчание, почти тишина, разбавляемая томным топотом сапог магов, да охранников вместе с ними. Уже редела толпа, дома вокруг становились все меньше и скромнее. Пройдя последние высокие дома, маги завидели вдалеке ворота и, незаметно для всех, облегченно выдохнули. Колдуны знали, что, пройдя сквозь них, они окажутся целиком в своей власти, что отнюдь их жизнь не была бы предана чужому делу, а только своему, личному. И что же дала эта речь? Не понять по глазам магов ничего, но ясно было только одно: дело и последующая расплата сплотили их вместе. Пусть шагают, не держась, не подбадривая друг друга, но даже это равнодушие к тому, что они так рядом друг к другу, уже давало об этом знать. И, как знать, эта сплоченность пойдет им на пользу. Но поглядите-ка в глаза Фраану! Злой блеск загорелся в его глазах, он вышел незаметно вперед, а ворота уже отражались в его зрачках багрово-зловещим будущим. Эта была месть. Он уже был готов предаться ей, вопить и кричать, злиться и кипеть… Он был готов уйти отсюда далеко, очень далеко… И прийти сюда снова, другими, устрашающими…