Она усмехается, презрительно кривя свои розовые губы. Я сразу же чувствую, как в моей груди разгорается жар. Ей нужно немного успокоиться. Ив следует знать лучше. Существует тонкая, как лезвие, грань между ее милыми попытками бросить мне вызов и ее тотальным неподчинением.
— Зачем мне это делать, Данте? Мертвые тела имеют привычку повсюду следовать за тобой.
Напряжение между нами зашкаливает.
— Какого черта я здесь делаю? — наконец Ив наклоняет голову в мою сторону, стреляя этими сапфирами прямо в меня. — Какого черта ты накачал меня наркотиками? Что, черт возьми, с тобой не так? — ее тихий голос резко повышается от возмущения.
— Это целый ад, который ты только что направила на меня, мой ангел. Почему бы тебе вместо этого не подойти поближе и не подарить мне райское прикосновение?
— Ты придурок! Я никуда с тобой не поеду!
Она делает шаг назад, но ее щеки пылают, и я не могу сдержать ухмылку. Это явный признак ее похоти. Я так хорошо знаю ее тело. Если бы я скользнул пальцами внутрь нее прямо сейчас, она была бы готова кончить. Ив любит мое высокомерие почти так же сильно, как и мой член.
— Не выводи меня, Данте. Я так зла на тебя прямо сейчас!
Наступает долгая пауза, когда Джозеп мудро решает свалить в сторону кабины пилотов.
— Ты напугала его, — мягко говорю я.
— Почему ты так обошелся со мной? — она явно не собирается отступать.
— Разве мы не проходили через все это раньше?
Я поднимаю брови, глядя на нее, с порочным удовольствием поддразнивая. Ничего не могу с собой поделать. Я снова поддаюсь на ее провокацию. У нее есть ровно десять секунд, прежде чем это черное платье упадет на пол.
— Потому что ты получаешь то, что хочешь, — с горечью отвечает она. — Ты мог бы просто попросить меня пойти с тобой. Тебе не нужно было накачивать меня.
— Я не был уверен, что ты добровольно пойдешь. Шесть месяцев — долгий срок.
— Поэтому ты решил похитить меня снова? Господи, ты невероятен.
Я делаю шаг к ней, преодолевая пропасть между нами. У Ив перехватывает дыхание, но она не отстраняется.
Нежная как котенок, но храбрая как лев.
— У меня были свои причины, и я придерживаюсь их.
Без каблуков она едва достает мне до плеч. Ей приходится еще больше запрокинуть голову, чтобы продолжать пристально смотреть на меня.
Я подхожу еще ближе, и Ив вздрагивает, когда я своей эрекцией касаюсь ее живота. Я чувствую, как она дрожит. Глубоко вдохнув я наблюдаю, как ее глаза расширяются. Она знает, что я наслаждаюсь сладким ароматом ее возбуждения. Это та часть, где слова больше не имеют надо мной власти. Она может выплескивать на меня свою дерзость сколько угодно, но конец всегда будет один и тот же.
— Вернись в ту спальню, Ив, — говорю я ей, упиваясь полнотой ее губ, сопротивляясь желанию прижаться своим ртом к ее. Месяцы порознь улетучиваются. Как будто она никогда и не уходила.
— Зачем? Чтобы ты мог трахать меня до полного подчинения? — ее голос дрожит, но она держится твердо. — Оргазм — это не извинение, Данте. И это также не объяснение.
Я чувствую острое желание ухмыльнуться. Она ведет здесь проигранную битву и знает это.
— Ох, Ив… кто сказал, что мы остановимся лишь на одном?
Глава 6
Ив
Я стою, свирепо глядя на него. Мне так сильно хочется подчиниться его требованиям, принять в свое тело и снова испытать наш захватывающий дух уровень близости, но он причинил мне боль. Я чувствую себя взбешенной, обиженной… Моя голова раскалывается от того наркотика, которым он меня накачал в том гостиничном коридоре. Как он посмел это сделать! Я думала, мы избавились от всех этих уловок и обмана.
Я не смогу долго злиться на него. Уже почти отпустила. Почему? Потому что моя память подвела меня. Мои сны лгали. Стоять сейчас здесь, в огромной тени его тела, оправдывает каждую бессонную ночь и заплаканное утро. Он еще более великолепен, чем я помнила. Он монарх среди людей.
Он — король моего сердца.
Каким-то образом Данте кажется выше и шире в плечах, мышцы его рук толще и рельефнее. Темно-синяя рубашка сидит на нем вплотную, но есть и более разительные отличия. Новая племенная татуировка змеей покрывает оливковую кожу одного предплечья. Его черные волны волос были уложены в более короткую, упорядоченную стрижку, и в выражении его лица появилась новая жесткость, которой не было, когда мы расставались. Как и предполагалось, в мое отсутствие его тьма взяла верх.
В голове у меня всплывает воспоминание о том, когда мы в последний раз были вместе в моей старой квартире. Как я умоляла его заняться со мной любовью, и как он согласился, отказавшись от своей потребности трахаться без ограничений, чтобы выполнить мою просьбу. Как это открыло ему глаза на альтернативу, на которую он никогда не думал, что способен.