— Мэтти?
— Па-а-апа!
Крошечные ножки протопали по полу, потом маленький комочек кинулся к нему. Оррен спустил ноги с кровати как раз вовремя, чтобы подхватить малышку.
— Янси? Ч… — Он прокашлялся. — Что случилось, милая?
Маленькая ручонка обвила его шею. Мокрая мордашка прижалась к его лицу.
— Я хочу к мамочке! А-а-а! — Ее рыдания разрывали ему сердце, хотя он не мог понять их причины.
Ошеломленный и недоумевающий, Оррен безуспешно похлопывал ее по спинке.
— Янси? О чем ты, дорогая? Тебе приснилось что-то страшное? В чем дело?
Янси Кей свернулась комочком на его коленях, засунула пальчик в рот и залепетала сквозь слезы:
— Хо-чу-у-у к ма-а-а-ме-е-е!
Оррен тряхнул головой, надеясь прийти в себя, потом потянулся, чтобы включить настольную лампу. Янси подняла на него заплаканное личико. Он откинул волосы с ее лица и принялся ее успокаивать, собираясь с мыслями. Постепенно Янси стихла. Оррен протянул руку и осторожно вынул ее пальчик изо рта.
— Ну вот. А теперь расскажи папе, что случилось.
Она прижалась щечкой к его груди и сказала тоненьким трогательным голоском:
— Хочу к маме.
Оррен был в шоке.
— К кому ты хочешь?
— К маме. К моей маме.
На мгновение Оррен потерял дар речи. Наконец он услышал, как его собственный голос произнес:
— Янси, да разве ты помнишь свою маму?
Ее светло-голубые глаза стали огромными на маленьком личике. Она снова засунула пальчик в рот и медленно кивнула головой.
Оррен вглядывался в нее в косом свете лампы, которую он называл теперь лампой Мэтти из-за уникального абажура. Мэтти! Ему снилась Мэтти. Опять. Но что-то говорило ему, что пока он не должен думать о ней. Он провел рукой по лицу.
— Расскажи-ка мне, малышка, что ты помнишь о маме?
Янси вынула пальчик изо рта и начала делиться своими воспоминаниями:
— Мама большая и красивая. У нее золотые волосики. И она пахнет хорошо. И она трогает твою голову красными ноготками. И она шепчет… — Янси перешла на шепот: — «Не надо будить папу. Тш! Тш!» И она делает на твоем лице красные губки.
Оррен улыбнулся. Да, Грейс всегда пользовалась помадой и лаком для ногтей. Не так много запомнилось малышке. Он задумался на мгновение.
— Янси, а почему ты вдруг вспомнила?
Она дернула плечиком.
— Я не знаю.
Он вздохнул. Почему сейчас? Он всегда говорил детям, что, когда мама им очень понадобится, она приедет к ним. Но это было не так. За два с лишним года, прошедшие с момента ухода Грейс, она давала о себе знать всего три раза, не считая полудюжины открыток, которые прислала детям. Он понятия не имел, где она сейчас, но полагал, что всегда мог связаться с ее родней со стороны мужа, Флаттами, и оставить сообщение для нее. Грейс не преминула сообщить Оррену о том, что вышла замуж за Сонни — того человека, с которым она сбежала, — во время проведения национальной финальной встречи по родео в Лас-Вегасе в тот первый год. Ему это было безразлично. Он бы скорее стал есть землю, чем увиделся с ней, но он давным-давно дал себе зарок, что его отношение к бывшей жене и ее измене не повлияет на благополучие детей. Оррен взглянул на маленькое личико Янси. Она пристально смотрела теперь на него своими голубыми глазами, слезы в которых уже высохли.
— Янси, а зачем тебе сейчас нужна мама? Ты можешь мне сказать?
Она снова пожала плечиками.
— Просто хочу ее увидеть.
Оррен кивнул. Это естественно, когда ребенок хочет увидеть одного из отсутствующих родителей. Оррен долгие годы мечтал увидеть своего собственного отца после того, как ушел из дома, но это так и не случилось. Он целую вечность не видел и свою мать. Он даже не знал, живы ли они. Одному Богу известно, что могло произойти с его отцом, а мать, вероятно, давным-давно довела себя пьянством до гибели. Он крепко обнял Янси.
— Я попытаюсь найти твою маму, — сказал он. — Это произойдет не сразу, но я попытаюсь.
Ее маленькая ручонка сильнее обхватила его шею, и Янси чмокнула отца в плечо.
— Я люблю тебя, папочка.
— Я тоже тебя люблю, маленькая. Наверное, ты теперь поспишь?