**
Сириус помогал устанавливать все необходимые барьеры между загоном и трибунами. Внизу левитировали камни. Он представил, как трудно пробираться по ним туда и тем более — обратно от разъяренного дракона. Уже этим утром Крауч и Бэгмен донесли до них суть испытания. Сириус знал, что Биллл Уизли и его команда готовы в любой момент устранить любую опасность. Но его безумно волновал тот факт, что можно попросту не успеть. Он аккуратно спросил Грюма, а Грюм, вопреки ожиданиям, орать не стал, а передал вопрос людям из Министерства, возможно ли им находится внутри барьера и оказывать помощь, не дожидаясь приказа. Бэгмен дал им такое разрешение, Крауч же промолчал.
Сириуса донимал сильный запах Азкабана. Он провел месяц в попытках выяснить, что сопровождает этот запах. Ему даже пришлось отправиться в тюрьму, чтобы выяснить, является ли этот запах индивидуальным или сопровождает всех, кто заключен там. Он попросил для вида журналы посещений и листал их без особо интереса. Однако он обнаружил там больше, чем рассчитывал. Оказалось, что некогда в Азкабане содержался сын Крауча. Но, судя по остальным записям, он погиб этой осенью. Сириусу нужно было возвращаться в замок, если он не хотел, чтобы Грюм уличил его в самостоятельном расследовании, однако Сириус очень хотел запросить судебное дело над Барти Краучем-младшим.
И теперь Сириусу не казалось, что в Хогвартсе присутствует посторонний. Он это знал точно. Но вся проблема в том, что из Азкабана, по официальным данным, никто не сбегал. Оттуда также никого не выпускали. Тогда как мог появиться этот запах? Ему требовалась помощь Кингсли, и он отправил ему сову. Ответ, предупредил его аврор, придется ждать долго.
Наконец, ближе к обеду, все приготовления были готовы. Грюм подозвал к себе Сириуса и Тонкс, после чего велел лично привести иностранных чемпионов. И, конечно, Сириусу досталась Флер. Он начинал привыкать к ней, а это было совершенно не сложно, учитывая, что Гарри и Тонкс дружили с ней. Поначалу ему казалось это странным, однако после того, как Ремус предъявил ему обвинения в том, что он собирает себе стаю и эгоистично хочет владеть дружбой этих людей, Сириус смирился. И все же эта блондинка упорно оказывалась в поле его зрения! Она была, безусловно, крайне хороша собой, и если поначалу Сириусу было не до того, чтобы разглядывать девушек, то сейчас он замечал ее уже по другой причине.
Сириус отправился за ней сразу после обеда. Никто из чемпионов на нем не присутствовал, и это было понятно. Когда Флер вышла, она была похожа на призрака. Ее страх был ощутим. Сириусу показалось лишним что-либо говорить ей, чтобы она не впала в истерику. Он только проводил ее до самой палатки. О своем обещании ей Сириус отлично помнил, но напоминать ей сейчас было бы глупо. Она меньше всего сейчас думала о его защите. Но сказать хотелось, хотя бы для того, чтобы успокоить свою совесть. Отчего-то Флер заставляла его беспокоиться больше, чем Невилл. Должно быть, потому, что он был уверен в Невилле на все сто после долгих тренировок.
Но его слова вообще никак не сказались на Флер. Она даже не обернулась, хотя Сириусу хотелось бы, чтобы она видела в нем защитника. Она зашла в палатку, и Сириусу ничего не оставалось, кроме как отправиться к своему посту. Он добровольно выбрал место, наиболее близкое к заветному кругу с яйцом. Находиться там было опасно, однако Сириус всегда выбирал именно самое опасное.
Он наблюдал за хитрым способом Диггори отвлечь внимание дракона собакой, в которую он превратил камень. Пожалуй, Сириус поступил бы точно так же. Однако дракон не до конца отвлекся, и все же опалил Диггори. Срочное спасение ему не требовалось, так что его после выполнения задания просто забрала к себе мадам Помфри.
Следующей вышла Флер. Даже со своего места Сириусу было видно, насколько ей страшно. Однако она, несмотря на страх, все равно пошла вперед. Это было достойно восхищения девушкой, ведь мало кто был способен из остальных на такое. Не сразу он и остальные зрители поняли, что она хочет сделать. Она зачем-то применила чары вейлы, которые теперь ясно видел Сириус. Впрочем, он не удивился тому, что он их не замечал: в его собственной палочке был волос вейлы, а это было сродни иммунитету. Только спустя несколько минут до аврора дошло, что она пытается использовать их как резерв и усыпить дракона. У нее почти получилось, но она медлила, словно ждала, что он заснет. Но у мало какого волшебника хватило бы сил усыпить дракона полностью. И вдруг она побежала. Сириус смотрел за ней с невероятным напряжением. Он был готов сорваться в любую минуту. Он едва не отправился на спасение, когда Флер поглотила волна огня, однако она вышла из него целой и невредимой, что с одобрением встретили зрители. Ей удалось схватить яйцо, и она уже выбиралась из круга, когда случилось что-то странное. Дракон задел ее когтем - оцарапал ногу, как оказалось позже — и Флер выбиралась дальше, не обращая на это внимания. Однако по какой-то причине у самой безопасной границы она вдруг отпустила камни и полетела вниз.
Больше Сириус не думал, в сознании она или нет. Разъяренный дракон очнулся от чар и набирал воздуха для мощной струи, которой собирался наказать Флер. Она лежала без движения, вероятно, потеряв сознание. Это были те секунды, за которые так волновался Сириус. Остальные еще думали, что она поскользнулась и встанет, однако Сириус уже знал, что все выглядело не так. В облике Бродяги он ринулся вниз, прямо к центру, быстрее, чем дракон заметил бы его. Он успел выставить самое мощное Протего, на которое был способен, за секунду до того, как жгучий огонь поглотил бы его и Флер. Только к этому моменту команда Билла Уизли скрутила дракона. Сириус не стал ждать помощи: он поднял девушку на руки. Ему некогда было смотреть на нее, однако одно ему бросилось в глаза: ее кожа стремительно желтела.
Почему-то, кроме мадам Помфри, на этот Турнир не позвали колдомедиков. Вокруг все вставали со своих мест, куда-то бежали, кого-то звали. Уже у выхода, в той самой палатке, его ждал Гарри. Он обладал той же проницательностью, что и отец. На выходе из палатки мадам Помфри успела крикнуть ему, чтобы нес ее в лазарет. Краем глаза Сириус видел и Снейпа, что-то говорившего его сыну.
К тому моменту, когда Флер в грязной одежде лежала на койке в Больничном крыле, вокруг уже собралось достаточное количество народу. Мадам Помфри пыталась привести ее в чувство, однако Флер не реагировала ни на прикосновения, ни на звуки, ни на запахи зелий. Все только и говорили, что о ее желтой коже. Гарри зачем-то взял ее за руку. Оказалось, что он считал пульс. Снейп вывел каким-то непонятным заклинанием в воздух над кроватью какие-то цифры. Они падали.
— Нужно взять кровь, у нее, возможно, гемолитическая анемия,— услышал он непонятные слова от своего сына. Снейп послушно взял ее кровь. И снова какие-то непонятные параметры, цифры в воздухе. Гарри ткнул пальцем в какие-то. — Вот! Господи, они так быстро падают…
— Что случилось? — в лазарет вошел Дамблдор. Из коридора кто-то кричал, пытаясь пробиться к ним. Минутой спустя Люпин привел крайне запыхавшуюся Гермиону.
— Гарри, кровь вейлы несовместима с любой частью валлийского зеленого дракона, даже его роговыми чешуйками! Их нужно удалить, — задыхаясь, проговорила она, вытаскивая книгу, такую же древнюю, как и Дамблдор.
— Но у нас нет здесь ничего, что могло бы помочь очистить ей кровь, нужно открывать канал через каминную сеть в больницу святого Мунго, — хлопотала вокруг Флер мадам Помфри.