Гарри вышел из этого тупика. Он услышал, как взволнованная МакГонагалл разговаривает с кем-то, кто стоял в самом конце толпы:
— … что там происходит? — кудахтала она.
— О, торжествует справедливость, — ответил Сириус. — Не волнуйтесь, профессор МакГонагалл, я прослежу, чтобы все обошлось без травм, — он за локоть отвел декана Гриффиндора в сторону. — Просто Гарри учит Рона хорошим манерам.
— А как же, там же драка, — бормотала профессор. — Но Гарри молодец, — вдруг хитро добавила она, после чего быстро ушла в сторону своих комнат.
— Отец! — Гарри побежал к Сириусу. Он так хотел, чтобы отец оценил его успехи.
— Молодец, парень, — Сириус хлопнул ладонью по его ладони. — Отличный удар, я горжусь тобой, — Гарри расцвел, не в силах сдержать улыбки. Теперь он понимал, что никто до сих пор не мешал ему стать таким же крутым, как его отец, только собственная неуверенность в себе. — По-моему, с тобой хотят поговорить, — Сириус кивнул за спину Гарри. Мальчик как раз протирал очки, обернувшись. Студенты Гриффиндора шли мимо, обратно в гостиную, кто-то поздравлял Гарри, кто-то просто молча проходил, кто-то матерился.
— Спасибо, Гарри, — он плохо видел без очков, но по голосу и общим чертам узнал Гермиону. Он дернулся, когда Гермиона коснулась его щеки: боль Гарри начал ощущать только сейчас. Гермиона прошептала какое-то заклинание, и кровь исчезла. Гарри хотел ответить ей, когда девочка вдруг прижалась губами к его губам. Он перестал воспринимать окружающее. Его окутал приятный запах его духов, волосы задели скулы, а прикосновение губ было необычайно нежным и приятным. Вдруг она отпрянула и убежала что есть сил. Гарри поспешно надел очки.
— Тебе хоть поцелуй достался, меня за спасение только обняли, — фыркнул Сириус. Однако насмехаться над красным, как рак, сыном не стал. — Пойду отведу этого кадра в лазарет, — он направился к злому, как черт, Рону, пытавшемуся остановить кровь. Мальчик зло посмотрел сперва на Гарри, затем на Сириуса, после чего молча отправился за аврором.
Гарри все еще пребывал в легкой степени шока. Он совершенно не ожидал от Гермионы такого поведения. И тем более он не ожидал, что поцелуй покажется ему настолько приятным.
**
Флер проснулась, когда ее разбудил громкий голос, зовущий ее по имени. Оказалось, что к ней прибежала крайне взволнованная Гермиона. Она выглядела так, словно сама встретилась с драконом и бежала от него много километров. Ее щеки были пунцовыми, а глаза настолько блестели, что Флер испугалась, все ли в порядке. Она мгновенно села на кровати — после литров зелий, выпитых этим утром, она чувствовала себя гораздо лучше — и спросила Гермиону, что произошло.
— Я его поцеловала, — пробормотала девочка. Она была готова заплакать. — Гарри. Я его поцеловала.
Ее прервали громкие крики из-за ширмы. Флер тяжело спустила ноги с кровати и осторожно сделала шаг. С помощью Гермионы она смогла выглянуть: на одной из коек сидел тот рыжеволосый парень, вечно донимавший Гарри и саму Флер. Выглядел он ужасно: вся его одежда и лицо было испачкано в крови, а вместо носа — огромный кровавый отек. Он страшно гнусавил, и было трудно понять, что он кричит. Однако там явно было что-то про Гарри и про то, что Сириус, спокойно стоявший рядом, его покрывает. Блэк безучастно смотрел на мальчика, ожидая, пока мадам Помфри освободиться и займется им.
Гермиона тихо рассказала Флер, что произошло.
— Я его никогда таким не видела. Он так быстро положил Рона, что… Это просто непередаваемо, — ее искреннее восхищение подняло Флер настроение. Она очень гордилась мальчиком. — Флер, он ведь защищал меня, это значит что-нибудь? — Гермиона, волнуясь, ходила из стороны в сторону. — как мне теперь смотреть ему в глаза! Что делать?
— Ничего не делать, вести себя как обычно. Он же не оттолкнул тебя, — Флер позавидовала Гермионе. Девочка поступила раз в пять умнее, ведь за спасение жизни она имела право поблагодарить Сириуса. Поцеловать Сириуса. Это абсолютно не укладывалось в голове.
— Но ведь я ему не нравлюсь, — возразила Гермиона. Она устало села на кровати. — Флер, я ведь даже не спросила, как ты себя чувствуешь. Мы вчера все были так напуганы, и если бы не Гарри, кто знает, что случилось бы.
— Я в порядке, — Флер тоже села на кровать. — А что с Турниром, я не проиграла?
— Пока не знаю, все были слишком напуганы, а сегодня испытания отменили из-за дождя. Но мадам Максим, кажется, убеждает всех, что это были непредвиденные обстоятельства, которые нельзя учитывать. Я думаю, тебя оставят, — ответила ей Гермиона. — Кстати, я хотела показать тебе это, — Гермиона показала Флер газету. На первой полосе была фотография с испытания, на которой Сириус держал Протего, защищая ее от огня, а затем брал ее на руки и уносил с загона. — Его все считают героем.
— Почему считают, так оно и есть, — пожала плечами Флер. Она бегло прочитала статью: в ней все представлялось так, словно она потеряла равновесие, упала и выключилась. Кто же сомневался. — Гермиона, я восхищаюсь твоей храбростью, — призналась она девочке. — Мне кажется, что это серьезно поменяет ваши с ним отношения, — предположила Флер.
— Ты думаешь? — с надеждой посмотрела на нее Гермиона. — Он ведь начал общаться со мной, чтобы эту Лавгуд разозлить, я же знаю, — Гермиона вздохнула. — Но я вела себя так, как ты и сказала. Только… только я согласилась пойти на Святочный бал с Крамом. Гарри, он же все равно Луну пригласит, а я не хочу идти одна…
— А если Гарри пригласит тебя? — спросила Флер. Она поведала ей проблему Луны и Невилла. У Гермионы буквально загорелись глаза.
— Я тут же откажу Краму, конечно, — ответила воодушевленно она. — Но ведь он пригласит меня из-за желания вызвать ревность, — так же быстро сникла Гермиона.
— Какая разница, почему, главное, что у тебя будет куча времени наедине с ним, — Флер налила себе воды в стакан. — Используй это время правильно. Я попробую посодействовать настолько, насколько смогу.
— А ты собираешься приглашать мистера Блэка? — спросила шепотом Гермиона. — Я слышала, что девочки с седьмого курса говорят о том, чтобы поспорить на него.
Флер фыркнула. Она посмотрела за окно, туда, где с самого утра лил дождь.
— Я боюсь, — призналась она.
— Ты вышла против дракона, а он спас тебя, еще и поставил свою работу под угрозу, — взмахнула руками Гермиона. — Во-первых, он мало похож на дракона, а во-вторых… Мне кажется, что ты ему симпатична. Не всех же он спасает, — хитро улыбнулась девочка.
— Не все тут умирают, — рационально возразила Флер. — Я понятия не имею, как это сделать.
— Думаю, Гарри мог бы тебе подсказать, как лишить Сириуса Блэка возможности ответить отрицательно, — Гермиона вскочила на ноги. Она собиралась уходить. — Выздоравливай, Флер, — и она скрылась за ширмой.
Флер собиралась привести себя в порядок, когда заметила входящую к ней Тонкс. Она была как будто не здесь, смертельно бледная и едва дышащая. Если бы она не двигалась, Флер бы серьезно испугалась. Она вдруг подумала, что за те два дня, что она лежит здесь, весь мир словно сошел с ума. Интересно, вдруг и этот Малфой Министром стал?
— Флер, я… я пригласила его, — наконец произнесла Тонкс.
— И что он?
**
Тонкс пришла в Больничное крыло сразу за Сириусом. Она с ужасом наблюдала за Флер, и с облегчением поняла, что Сириус успел. Тот час, что решалась судьба Флер, дался ей так же тяжело, как и всем остальным. Ее выгнали из Больничного крыла так же, как и остальных, и она не знала, куда себя деть. Сириус и Ремус остались там. Флер была очень симпатична Нимфадоре, и ее храбрый выход против дракона только добавил ей уважения от Тонкс. Флер казалась ей несколько самоуверенной, но вместе с тем поразительно приятной в общении, вполне честной и не способной обсуждать кого-то зло за спиной. К ней тянулись люди, и Нимфадора в том числе. Хотя Флер дала понять, что не понимает ее любви к Люпину, она все равно не перестала поддерживать Тонкс.
Наконец ее размышления прервал вышедший из лазарета Ремус. Его рука была перевязана в районе локтя, так как обычные заклинания первой помощи также не действовали на него.