Эдна Шухардт
СЕРДЦА В СНЕГУ!
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
Оригинальное название: Herzen in Schnee! by Edna Schuchardt, 2014
Эдна Шухардт «Сердца в снегу!», 2017
Переводчик: Алёна Д.
Вычитка: Юля Монкевич
Оформление: Юля Монкевич
Обложка: Алёна Д.
Переведено для группы: https://vk.com/underworld_books
Любое копирование без ссылки на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
Глава 1
— О, нет! — Йен Хелльвиг стоял у двери и смотрел из-под сдвинутых бровей на накрытый в столовой стол. — Да не может этого быть! Кажется, у меня поехала крыша!
— Ну, я лишь слегка все украсила, — защищалась Сина, заметно беспокоясь о гармоничности. — Большая часть осталась лежать в большой коробке в подвале. Я не знала, что ты не любишь все эти рождественские украшения.
— Точно, — выражение лица Йена было отнюдь не дружелюбным, а скорее наоборот. — И почему ты распаковала эту безвкусицу?
Сина тихо вздохнула.
— Ах, дорогой, завтра первое предрождественское утро, — напомнила она своему приятелю, все еще стараясь выдерживать примирительный тон. — Это просто свечи, несколько веточек и три шарика, которые и, в самом деле, сочетаются.
— И хлам у окна? — Йен обвиняюще показал на Деда Мороза из глины, который стоял на подоконнике. — А что на счет этой безобразной вещи?
Указательным пальцем он ткнул на подсвечник, расписанный рождественскими мотивами.
— Боже мой, это ведь не плохо! — теперь даже Сина потеряла свое хорошее настроение. — Ты действуешь сейчас так, как будто случайно попал в магазин Кейт Вольфарт.
— Я терпеть не могу безвкусицу, — Йен решительно вступил в гостиную, собрал наспех несколько вещей и сунул их в мусорное ведро на кухне. От его поведения у Сины на глазах выступили слезы.
— Дед Мороз и подсвечник — это сувениры моей бабушки! — запротестовала она с плачем, после чего Йен только равнодушно пожал плечами.
— Теперь они — мусор! — он сердито развернулся и прошел мимо девушки в прихожую. — Если ты хочешь хранить барахло, то делай это там, где я не вижу, иначе я буду его выбрасывать.
Сина печально взглянула на мусорное ведро, из которого торчал Дед Мороз. Она приблизилась к нему, вытащила свечу и украшение, но шары не пережили удар, и отнесла их обратно в подвал. Когда девушка вернулась, Йен сидя на диване, держал в левой руке тарелку, а правой как раз отправлял в рот кусочек мяса.
Увиденное, повергло Сину в глубочайшую депрессию. Она так надеялась, что, наконец, снова сможет провести прекрасный уютный вечер со своим парнем. В прошедшие недели они оба были очень заняты на работе, что не принесло пользу их отношениям. Для того, чтобы, наконец, восстановить немного близости, Сина очень постаралась приготовить ужин, красиво накрыла стол и открыла бутылку хорошего вина. Но Йен не уважал то, что сделала Сина. Вместо того, чтобы наслаждаться вкусной едой и действительно радоваться заботливо накрытому столу, он уставился в экран телевизора и ел ложкой жаркое из баранины с бобами, вероятно, даже не ощущая их вкуса.
Сина в бешенстве посмотрела на стол. Нож, которым Йен резал мясо, был брошен на скатерти и оставил безобразные пятна от соуса. Красиво сложенная салфетка лежала скомканной рядом, а бокал Йен небрежно сдвинул на середину стола.
— В следующий раз я просто поставлю тебе собачью миску, — зло проворчала Сина, пока убирала со стола. У нее окончательно пропал аппетит. — И готовить больше не буду. Вероятно, тебя удовлетворит еда из банок.
— Сейчас ты ведешь себя глупо, — донеслось из глубины дивана. Йен громко собрал остатки еды с тарелки, зачерпнул их ложкой и поставил блюдо на пол. — Во-первых, не трепи мне нервы. Это был тяжелый день, и сейчас у меня реально нет желания слушать твое нытье.
— А у меня больше нет никакого желания готовить для тебя и подстраиваться под твое настроение, — она твердо решила контролировать сегодня свои нервы и не волноваться, но слова Йена снова дико ее рассердили. С тех пор как они начали жить вместе, он все больше и больше становился пашой и контролером вкуса, который палец о палец не ударил в этой квартире, а занимался только тем, что ему нравилось. — В конце концов, это так же и моя квартира!