- Эй, врача... Есть тут врач.., - до меня долетели, наконец, звуки.
Думая о своем, я совершенно выключился и мои новые друзья начали обо мне беспокоиться.
- Все нормально. Я задумался немного...
- Ничего себе задумался! - воскликнул Уве. - У тебя пульс был двенадцать ударов в минуту... Как у умирающего... лебедя...
Смех моих друзей разбудил всех наркоманов. Они приоткрыли свои бездумные стеклянные глаза и, решив что четверо хватающихся за животы от смеха мужиков, это часть их галлюцинаций, снова ушли в небытие.
Мне было не до них дела. В конце концов, каждый имеет право умереть так и там, где и как захочет. В мире есть множество способов умереть. Наркомания в любом виде - это просто триллион первый способ и больше ничего.
Мне не было до них дела. Я уже любил эту проклятую погодой планету вместе с этими наркоманами, баггменами, фермерами и мне совсем не безразлично было будущее людей. Меня не интересовал десяток наркоманов, но мне не безразлична была судьба сотен тысяч остальных.
- Если я задержусь здесь, то выйдя я могу найти уже лишь развалины городов! - говорил я себе.
Нужно было на рассвете, как максимум, овладеть своей звездной лодкой и найти врага. Любой ценой!
- Нужно бежать, - проговорил я, наклонившись к головам друзей так, чтоб не услышали лишние. Побег это рискованное дело и я не хотел лишний раз рисковать.
- Что прямо сейчас? - Антон принял меня за идиота.
В конце концов, если он хочет оставаться здесь еще на пятьдесят местных суток, то это его личное дело. Тогда пусть убирает свою задницу от нас подальше, чтоб не было соблазна сболтнуть лишнее. Я ему тогда так и сказал:
- Не хочешь, так и скажи, а только я не глупее тебя. Не хочешь дышать вольным воздухом, дыши этим дымом.
- Хорошо, хорошо. Не обижайся. Просто, то что ты предлагаешь - это нереально! Еще никто не сумел преодолеть три ряда проволоки и всякие штучки между ними...
- Поле Омена! Но разве я сказал, что мы будем лезть через стену? медлительность хлебороба уже стала меня раздражать.
- Хорошо, я молчу.
- Насколько я знаю, нас повезут на грузовиках к руднику, а это сто сорок километров. За время пока нас будут везти можно сбежать тысячи раз, но...
- Но дорога идет по дну каньона Раскаявшихся. На стены залезть - это мертвый номер. От города нас отделяет зона, а от гор рудник, - подхватил угонщик.
- Правильно, Тото..., - мне понравились его рассуждения по поводу побега, было заметно, что его тоже волнует эта проблема.
- Стоп! - вскрикнул он, едва я открыл рот чтоб продолжить. - Откуда ты знаешь, как меня зовут? Я не говорил этого!
Рука италийца скользнула по ноге к ботинку и через мгновение у него в руке родился нож. Не долго думая, он метнул руку с лезвием мне к горлу. Он хорошо прицелился и наверняка уложил бы любого сидящего на моем месте. Только вот на моем месте сидел я. Перехватив его руку и слегка сжав ее до хруста, отвел нож в сторону.
- Ты что припадочный? - Антоновы мозги снова проснулись от сна.
- Я не говорил свое имя! - не унимался италийский угонщик. - Никто из вас не знал мое имя! Его могут знать только фараоны! Он хочет спровоцировать нас на побег! Я не верю ему!
- Ты что! Он же местный. Как можно о нем такое подумать.., - Уве, тоже растерялся, но ему, как всякому ученому, требовались доказательства.
- В том то и дело, что нет! Он что сказал? Что тоже недавно здесь! Это фараон. Он хочет, чтоб мы бежали с ним и, наверняка, даже придумает, как покинуть планету. А мы приведем его к своим друзьям! Дайте мне умыться его кровью..!
Меня не трогали его крики. Я копался в его памяти. И сразу, на крайних полках его архива нашел то, что искал. Но потом пошел дальше.
Какие-то секунды я ходил по забитым сундуками, коробками и ящиками с информацией складам его памяти. Требовалось время на раскопки и я решил его найти.
- Хорошо, парень, я скажу откуда я знаю твое имя! - проговорил я сквозь зубы и отпустил его руку с ножом.
Я чувствовал себя нормальным человеком и как все нормальные люди имел право на ошибку. Я допустил оплошность, назвав по имени человека, который мне не говорил своего имени, но которое так и горело у него в мозгу.
- Ты сидел за игрой в карты, когда нас пригнали в тот блок. Мы стояли, как скотина, гуртом, и осматривались. А ты в это время ПРОИГРАЛ и человек, которому ты проиграл, сказал: "Плати Тото, ты и так уже много должен" .Прости, Тото, что я назвал тебя по имени, но я же не знал, как оно тебе противно! я уже орал на бедного, подозрительного италийца. - У меня абсолютная память и я запомнил твое имя, гавнюк! А если ты мне не веришь, вали вон в тот угол к черномазому, купи у него этого наркотического дерьма и забудь про нас...
- Ну ладно тебе.., - италиец сделал вид, что ему стыдно.
Только он и я знали, что он решил все равно прирезать меня, но позже. О том, что я знаю о его планах он и не догадывался.
- Вы все. Подумайте! У нас еще будет время для разговоров.
Угрюмые каторжане разошлись по своим лежанкам Я тоже лег и закрыл глаза, чтоб не отвлекаться на пустяки. Потом вернулся на склад информации в памяти Тото Лучано.
Я решил не углубляться далеко в его прошлое. Меня не интересовало его детство и юность, я хотел знать только за что же он попал сюда. Найдя ящик с надписью "За что меня взяли", я приподнял тяжелую крышку и перед моими глазами появилась улица незнакомого города....
Пахло свежестью и дешевым табаком. Мигающая реклама кабака Лысого Доменика отбрасывала блики на мокрый асфальтит. Далеко, у пересечения переулка, где находился Тото, и крупной улицы, одинокий фонарь освещал редкие головы нечастых прохожих. Его света хватало чтоб посеребрить оставшиеся после дождя капельки воды на крыше шикарного гравибиля.
Тото собирался угнать эту машину. Ему нужны были деньги и эта тачка могла ему их дать. Она стоила очень дорого. Тото уже встал с крышки мусорного бака, на котором сидел, и тут увидел ее.
Она была, как чудо в этом грязном переулке. Как божий ангел в аду, она была здесь не к месту. До крупной улицы с фонарями и полицейскими было далеко, а на ее пути стояли завсегдатаи кабака и среди них Коротыш Цез.