Нагретые восходящим светилом палатки сами вытолкнули нас утром на улицу. Оставался всего один дневной переход. Уже к вечеру, как обещал проводник, мы окажемся в сердце планеты. Это обстоятельство неудержимо тянуло нас в дорогу.
Однако каково же было наше удивление, когда, как всегда появившиеся из воздуха, воины настоятельно попросили нас задержаться. Спорить с ними было бесполезно и мы, ругаясь, уселись в тени навеса.
Бессмысленное, на наш общий взгляд, ожидание неизвестно чего проняло даже сверхтерпеливого даса. Доктор Толя вяло перебрасывался словами с проводником на туземном языке и, в конце концов, яростно выдохнув сквозь зубы, махнул рукой и уселся рядом с нами. Нат, пока индеец был занят разговором, аккуратно снял у того с пояса искусно вырезанные из какого–то минерала фигурки. Потянулся было к тому, что там еще оставалось, но неожиданно передумал, чем безмерно меня потряс.
— Человек Зан, — тихонечко, полусвистом полушепотом, обратился он ко мне. — Мы нашли конечную часть пути?
— Не знаю, — честно признался я.
Человечек–дас недовольно что–то прочирикал, покрутил головенкой и, наконец, изрек:
— Я нахожу мудрость в странствиях с тобой и это хорошо. Но все же мне это не нравится.
— Парадокс, — брякнул я и только потом открыл рот, осознав сказанное дасом.
— Не могу найти смысл этого слова.
— Этим словом обозначается утверждение и правильное и неправильное одновременно, — вставил доктор Пиотров. Делать членам экспедиции было нечего, и все развлекались, слушая наш с дасом разговор.
— Люди хитрее нас, — сокрушенно прочирикал Нат. — У людей больше слов… Мы просто — дас, а люди — это и люди, и человек, и мужчина, и женщина, и еще тысяча слов. У нас есть слово правильное и неправильное. У людей есть слово — два слова вместе…
Дальше причитания Ната перешли в сплошной поток птичьих трелей, которые в результате собрали вокруг нас пару дюжин местных пернатых стремительно уделавших фекалиями мешки с амуницией.
— Подожди горевать, Нат, — наклонившись к инопланетнику, проговорил я. — Лучше объясни, как тебя не радует собственная мудрость?
Это все–таки отвлекло человечка от его горя. Такой жизнелюбивый народец, как дасы не могли предаваться печали долго.
— Я нашел удивительную истину! — поделился тоже шепотом Нат. — Не нужно искателю находить все, что можно найти…
— Тянуть все, что плохо лежит, — словно разговаривая сам с собой, прокомментировал лорд.
— Нужно находить только необходимое! — торжественно закончил дас.
— И эта истина беспокоит тебя?
— Этого нельзя найти среди наших традиций, — озадаченно прочирикал Нат.
После трехминутного молчания лорд Де Вега отхлебнул воды из фляги и заговорил:
— В истории Земли мы можем отметить несколько моментов… Я бы даже сказал, революционных моментов, когда нашим предкам… так сказать предтечам… прадедам, приходилось, как бы это ни было тяжело, идти вразрез с устоявшимися, проще говоря, пустившими глубокие корни, вросшими в этносы, традициями…
— Нат, скажи честно, — шепнул я очень тихо. — У тебя кончились карманы?
— Ага, — облегченно кивнул невинный орнитоид.
Смех, пробудившийся в области печени, выбил слезы из глаз. Я удерживал его усилием воли, но все–таки он победил и звуки, которые выдала моя глотка, распугали всех животных на две мили вокруг.
— Чего вы так ржете, как конь, молодой человек, — сквозь зубы процедил лорд. — Вам тоже было бы полезно послушать.
— Извините, милорд, — утирая слезы, сказал я. — Этот инопланетянин — настоящий комик.
— У землян такой тонкий слух? — спокойно спросил Нат у доктора Толи.
— Почему ты спросил?
— Большая группа человеческих существ спускающаяся с плато, тоже смеется.
Мы вскочили и подошли к краю дороги. Индеец, до этого сидевший, как истукан, теперь яростно набросился на дока, видимо требуя объяснений нашим действиям. По правде говоря, они действительно требовали объяснений: как мы не напрягали слух, смеха спускающихся с плато людей не слышали.
Наконец, когда уже решили, что дас пошутил, пышно разукрашенная цветами процессия показалась на дороге. Люди шли, занимая все три полосы, и на их пути то и дело возникали индейские воины с тем, чтобы уступить дорогу. Вскоре туземцы поравнялись с нами.
— Какая интересная свадьба, — равнодушно изрек лорд. — Только зачем они тащат эту куклу?
— Скорее всего, это покойник, — неуверенно проговорил я. До меня порыв ветра донес сладкий и тяжелый запах мертвого тела.
— Переводи, черт тебя побери, — чуть не плача, воскликнул наш проводник индеец, пихая дока в бок локтем.