Волна страха обрушилась на меня. Я сразу вспомнил появление незнакомого человека во время разговора со Стальной планетой, вспомнил ужас от увиденного в его глазах своего отражения. Даже при разговоре со всемогущим Тэнно в глазах Властелина отражается лишь мебель его каюты… И этот душераздирающий крик… Если этот человек здесь, на Конвикте, то это враг номер один. Ибо в его руках то же оружие, что и у меня.
Может быть, это Вождь кричал и заглядывал в глаза? Я приготовился к обороне и успокоился. Теперь ему не удастся застать меня врасплох. Я мобилизовал всю резервную энергию и перекрыл все выходы информации из головы. Я контролировал работу каждой из триллиона клеток тела.
А потом решил выяснить, насколько сильна охрана Вождя и заглянул горку в мозг. Да, возможности этого горка были больше, чем у простых людей, но сила самообладания была до смешного слаба.
— Кто ты? — спросил я его, направив выжигающей силы импульс ему в мозг.
Он не смог защищаться, значит, он мне не соперник. Монстр согнулся от боли, которая была одновременно и во всех его клетках, и ее вообще не было. Я пожалел его.
— Я охраняю вождя, — он пришел в себя. Я увидел, как глаза телохранителя наливаются ужасом.
— А кто я?
— Я не знаю, — прохрипел он в ответ, сквозь новый приступ боли.
— Я — Реутов! Ты охраняешь меня!
— Да, повелитель.
Слишком уж легко он сдался. Мне это не понравилось, но сделать уже ничего не мог. Гонец открыл дверь, мрачно взглянул и пригласил войти.
Посланец не хотел идти впереди. Я понимал — полумутант меня боялся. И решил его немного поддержать, считая гонца все–таки отважным парнем:
— Не бойся, я не причиню тебе зла, — сказал я вслух.
— Что вы, мистер. Я не боюсь.
В голове проводника к царю выродков запрыгали более жизнерадостные мысли. Это меня удовлетворило.
Мы прошли еще пять или шесть дверей, возле которых стояли на страже горки с оружием. Все они стали моими слугами, но с приближением к логову Вождя сопротивление приказам все усиливалось. Я опять забеспокоился и снова приготовился к защите.
И вот сотый поворот, тысячный переулок позади. Я стоял перед Вождем и мучил себя вопросом: почему же он вождь.
— Почему ты не согласился на половину светита? — мысленно проговорил вождь.
Он был просто горк, мутации которого зашли дальше, чем у других. Но он не был тем, в чьих глазах я видел свое отражение.
— Мне нужен весь минерал планеты, — ответил я тоже мысленно.
— Ты такой жадный?
— Это не твое дело.
— Со мной нельзя так разговаривать! Я Вождь Всех Горков! — он особо отметил слово «всех».
— Я — воин, а не горк. Командуй своими гниющими уродами, — я видел врага, и мне хотелось драки.
— Ты тоже мутант, раз можешь мне отвечать.
— Это оскорбление?!
— Нет, это — честь! Мы, горки, скоро будем единственной расой на планете.
— Пока я здесь, этого не будет!
— Ты смеешь так говорить? Я могу раздавить тебя, как букашку!
Мозг его был закрыт, и я не знал, что он еще там придумал.
— Попробуй! — я не люблю сдаваться, а мерзкому горку при всем желании не смог бы. Будь он хоть в три раза сильнее меня.
Я, конечно, понимал, что их родители не виноваты в том, что светит так воздействует на потомство, а Компания не желает обеспечивать каторжан защитной одеждой. Сами горки не виноваты, что родились такими, но вытеснять нормальных людей, как это делает Вождь, я не мог им позволить. Ну, ладно, пусть бы они только воровали, я все равно не понимал толк в деньгах, но гнать людей с Родной планеты…
— Ты не хочешь помогать нам? — оторвали меня от размышлений слова горка.
— Нет.
— Тогда ты умрешь!
Я улыбнулся и в мыслях и лицом. Вождь крикнул, насколько позволяли его деформированные органы:
— Убейте его!
В эту же секунду выхватил пистолет и я. Горк выпучил на меня мерзкие рыбьи глаза, пытаясь внушить покорность, и я влепил ему три пули, одну за другой. Прямо в лоб.
И началась битва.
Положение осложнялось множеством поворотов, врагов и моих вновь завербованных охранников. Пучки плазмы, шипя, рвали воздух, горки убивали друг друга и пробовали достать меня. А я прыгал, как сумасшедший по переходам подземелья и стрелял. Быстро истратив все заряды пистолета, принялся орудовать кулаками, а это занятие не из приятных. Весь вымазался в их крови, слизи и еще в какой–то дряни, которая покрывала холодные стены более чем мрачного подземелья.