Я не особо люблю иметь дело с горками, но отказаться не мог. И Сэм тоже: под угрозой полного уничтожения банды ему пришлось согласиться.
Встреча была назначена в одном из публичных домов Баттер–тауна. В публичном доме «Только для людей»!
Хорошо сидеть в кабинете комендатуры с включенным кондиционером и отдавать приказы. Хорошо кататься в дорогой машине с охлаждением салона, из прохладного кабинета в прохладный кабинет по изнывающей от жары пустынной улице. У меня, к сожалению, такой машины не было.
Спина быстро намокла, даже в трусы стекали струйки пота. Жаркий ветер бил из открытых окон машины. Я попробовал поднять стекла, заранее зная, что это не поможет, и интуиция снова не подвела. Духота стала вообще невыносимой. А подлая река вместо того, чтоб навевать прохладу, вообще перешла из жидкого состояния в газообразное, и над городом повисло душное марево.
В Баттер–тауне слегка дул ветерок. По пустым, воняющим асфальтом, улицам вяло катались обрывки газет, пачки из–под сигарет и листы отвалившихся от стен реклам. У публичных домов на темном асфальте сияли всеми цветами радуги пятна использованных презервативов. Вонь стояла кошмарная! Дворники и ветер пасовали перед зноем.
У нужного места я остановил машину. Меня уже ждали. Дверь открылась легко, пропуская в обширный холл, где потели в ожидании клиентов наивные проститутки. На миг меня поразило их упорство: краска текла с бровей и глаз, а они все сидели и ждали. Но потом сравнил их с собой. Какого черта я потащился по этакой жаре в душной старой машине в рассадник заразы к вонючему, покрытому слизью горку?!
— Эй, бэби, хочешь хорошо провести время? — обратилась ко мне одна из девиц.
Она сильно смахивала на пространство за дверью. Такая же грязная, жаркая, голая и дурно пахнущая.
— Найди себе горка, это как раз для тебя! — я нашелся, что сказать, хотя никогда особо не умел разговаривать со шлюхами.
— Мне нужна мадам Дзе, — сказал я.
Девка хмыкнула и отвернулась. Никто и не пошевелился, чтоб показать дорогу. Жара, лень двигаться. Я их понимал и поэтому не обижался.
Пришлось бы самому искать, да нашлась добрая душа, сказала этаким томным ленивым голоском:
— Второй этаж, розовая дверь с лотосом.
— Спасибо, мисс.
Кто–то хихикнул, я глубоко вздохнул и пошел наверх по скрипучей пластиковой лестнице.
Женщина, вставшая мне навстречу, вовсе не походила на сложившийся в воображении образ толстенькой монголоидки. У нее были чисто восточно–европейские черты лица, отличная, крепкая фигура и явно восточная фамилия.
— Мадам Дзе? — воскликнул я.
Было просто приятно смотреть на эту женщину в расцвете лет. Даже настроение улучшалось.
— Да. Чем могу служить? — улыбалась она очень даже мило. Жаль, что пришлось ее немного огорчить.
В подобных заведениях слегка недолюбливают людей моей профессии, хотя вовсе не имеют для этого оснований. ДНК запрещает, а, следовательно, и полиция практически принадлежащего компании города, обслуживать горков в заведениях «только для людей». Для них есть специальные дома терпения, где работают только бесплодные женщины. Мы иногда проверяем, как соблюдается неписаный закон, в этом и заключается вся причина нелюбви.
Я показал мадам Дзе жетон. Улыбка потухла. Она собиралась что–то сказать, но я ее опередил.
— Мне нужен Трехпалый Сэм. Он знает, что я должен придти.
Дзе побледнела, что сделало ее еще более привлекательной, и все–таки нашла в себе силы снова слегка улыбнуться. Ох, как я ее понимал. Мне самому на ее месте было бы не до улыбок.
— Пойдемте, мистер Ранги, — она была внимательна. Это редкость, когда люди успевают прочитать фамилию на жетоне. Всем приятно слышать свои имена из уст почти незнакомого человека. Она это хорошо знала и хотела быть любезной.
Мы спустились вниз на дорогом гидролифте, спрятанном в трубе вентиляции, и вступили в совсем другой мир. Стены покрывали листы дорогого пластика, а не дешевой краской, как наверху. Мозаичный пористый пол и редкие в широком коридоре деревянные богато украшенные двери создавали впечатление первоклассной гостиницы.
— Подождите меня здесь, — тихо сказала хозяйка, и показала маленькой ручкой на кресло у журнального столика полного эротических журналов.