— Экселленц просил меня передать только это, — обреченно добавил Гоуст. — Остальное было внушено мне гипноспособом, и без знания ключевого слова до основного сообщения не добраться. Ключевое слово это название гостиницы, в которой Вы, мистер Браун, останавливались во время последнего посещения экселленца. Сэр Густав надеется, что Вы понимаете, о чем идет речь… Кроме этого, базы данных бортового компьютера моего корабля заполнены информацией о Конвикте, зоне обитания и системе Марусина. Вы можете получить все это.
Хозяин института кивнул с самым серьезным видом, хотя уже знал наверняка, что служба безопасности основательно выпотрошила компьютеры гостя и теперь занималась обработкой трофеев.
— Густав стал осторожен. Это хорошо, — сказал он и добавил, обращаясь к скрытым в мебели микрофонам:
— Пригласите сюда доктора Антрэ.
— Что Вы сказали? — удивился гонец, но Антон даже и не подумал отвечать. То, что через несколько минут в кабинет вкатился на инвалидной тележке парализованный до пояса доктор было достаточным ответом. В глазах оторванного от цивилизации юноши это появление выглядело почти чудом.
— Доброе утро, Клод, — неожиданно мягко произнес Браун, — мне нужна твоя помощь.
— Здравствуй, Антон, — человек на инвалидном кресле примерно одних лет с владельцем фабрики смерти и на вид не менее сильный духовно, тоже искренне, по всей видимости, был рад встрече.
— Здравствуйте, молодой человек. Надеюсь Ваше здоровье и здоровье старины Густава достаточно хорошее?
— О да, спасибо, мистер…
— Доктор Антрэ, а Вы…
— Лейтенант Гоуст, — посол смутился. — Соломон Гоуст, сэр.
— Рад встрече, мистер Гоуст, — доктор чуть наклонил голову в какое–то подобие приветствия и повернулся к Брауну.
— Наш старый друг Густав передал послание через этого молодого воина, однако без твоей помощи, Клод, я не могу его получить.
Доктор удивленно приподнял брови, но ничего не спросил.
— Густав стал значительно осторожнее и передал письмо гипноспособом.
Инвалид слегка улыбнулся и кивнул.
— Ну, дорогой мистер Гоуст, сядьте по удобнее, расслабьтесь и слушайте меня внимательно… На счет пять Вы уснете и будите спать самым обычным способом…
Голос доктора журчал и обволакивал сознание, два вытянутых сухих белых пальца заслонили от юноши весь остальной мир и одним махом, словно он устал бороться с этим, гонец уснул.
— Наверняка, есть какой–то пароль? — тихо как всегда говорил Браун, сказал Антрэ.
— Да. «Родос». Так назывался боевой крейсер, в котором я жил на планете День. Густав заметно изменился…
— Если это не умелая ловушка.
— Я не думал об этом, — удивился Браун. — Впрочем, давай же послушаем сообщение Густава… или кого бы там ни было.
Как Браун и предполагал, сообщение содержало предложение сотрудничества. Отставной экселленц предлагал светит за помощь в захвате обитаемой зоны Конвикта. Густав не хотел постоянного контроля над родиной звездного минерала. За двадцать лет изгнания он значительно изменился, и теперь ему было достаточно пиратского налета на рудник, захват добытого или принуждение к добыче минерала и организованный отход. Он понимал, что долгое удержание рудника повлечет за собой немедленную адекватную реакцию со стороны военного флота Земли. Даже если возмездие не может придти раньше чем через пятьдесят лет, его все равно это не устраивало. И у всего военного флота ежердов в пору наивысшего расцвета не было шансов против Земли… Густав с помощью светита всего лишь хотел вернуть себе империю Ежерд.
— …Когда скаут Гоуста отбывал на Асторию, на Конвикте уже седьмой стандартный месяц сидел грузовой крейсер землян, — говорил Густав устами юноши. — К тому времени, как Гоуст доберется до вас, крейсер отправится в обратный путь и больше ничто не может помешать исполнению моего плана…
— Если это ловушка, то приманка выбрана великолепно, — почти прошептал Браун.
Доктор быстро взглянул на хозяина института, но ничего не сказал. Щелчком пальцев он вывел молодого воина из состояния гипноза, и тут же появившиеся служители унесли спящего гонца в приготовленные для него комнаты. Доктор и Браун остались одни.
Некоторое время они молчали. Антон снова открыл окно и сел в кресло к нему лицом. Антрэ подъехал к самому стеклу, но внимание его было направленно не на природу за прозрачной преградой. Доктора не интересовала природа. Его интересовали люди, а среди всех людей один — Антон Браун.
Их связывала жизнь. Только эти двое знали все секреты института. Только эти два человека знали о Большой мечте и вместе шли к ней. И если у Антона мог быть друг, то это был Клод Антрэ. И если у Клода Антрэ мог быть друг, то это был Антон Браун. Только они не были друзьями. Они были перекладинами лестницы друг для друга на пути к Большой мечте. И если бы это было необходимо, каждый из них наступил бы на труп другого, чтоб стать ближе к ней. Оба это знали. Знали и то, что нужны друг другу.