— Может, я за тебя заплачу а ты мне всё по дороге расскажешь? — ненавязчиво напомнила я. Не хотелось близнецов подставлять, они же мне помогли.
— Они не имели абсолютно никакого права меня задерживать! У меня дворянская неприкосновенность! Это возмутительно, Евгеша! Возмутительно! И, нет, Евгеша, я запрещаю тебе за меня платить. Во-первых, я бы могла и сама, благо папенька в свое время озаботился оформлением счетов лично на меня, а во-вторых, за такое это они будут должны мне компенсацию. Нет, вы посмотрите на них! Какая наглость. Это дело принципа.
Я обреченно вздохнула, поняв, что быстро со станции мы не выберемся. Зато хотя бы нашлось объяснение бабушкиным аристократическим замашкам и мании этикета. Для себя я решила больше не удивляться ничему, что со мной происходило: моя жизнь и так слишком невообразимо вышла из привычной колеи.
— Я ему так и сказала, вы не имеете права меня арестовывать. Я лез'ха Гуьзгуьш Варцалай-рин! А он потребовал документы. О времена! Какое вопиющее хамство, да чтобы…
Бабушку было просто не остановить. Я заметила на себе заинтересованный взгляд военного, но стоило посмотреть в его сторону, как он резко отвернулся. Бабушка же всё никак не унималась, из чего я выяснила, что она у меня с Рукбах, Кассиопея. Из высшего круга местного дворянства. Оборвав все связи с исторической родиной, бежала на Землю от Гражданской войны. От тех самых ненавистных ей ивэ и того подобия женщины. Что за женщина я так и не выяснила, но, похоже, она у них вроде Ленина. Дворян свергла, равноправную республику установила.
Дедок, он же лез'аук Алкъадар Мугъул-рин, не счёл позорным перейти на службу к ивэ, что доказывала его форма, до глубины души задевшая мою бабушку. Возмущенная родственница выразила всё, что она о нём думает. И вот они мирно разговаривали, как полицейские имели наглость их задержать за драку. А драки-то никакой и не было, она всего навсего ударила его по плечу веером. Вроде как жест высшего оскорбления.
После заявления бабушки, что её арестовывать они не имели права, полицейские ещё и попросили у неё документы. Кои они получили и немедленно усомнились в их подлинности. Так оба рукбах и оказались в участке. По крайней мере со слов моей бабушки.
Может, бы и ещё чего узнала, но гневную тираду бабушки прервал проявившийся шедар.
— Лез'ха Гуьзгуьш Варцалай-рин?
Шедар, с понуро повисшим хвостом, прошел к её камере. Приложил карточку, болтавшуюся на шее и ввел несколько значков в возникшем на стене окне.
— Приносим наши извинения. — Решетка втянулась в пол и стены, и он протянул ей карточку размером с земной паспорт. — С ваши документами всё в порядке.
Бабушка смерила его снисходительным взглядом и важно прошествовала наружу. С очень презрительным выражением лица забрала у него документы.
— Смотрите, как бы вас за такое не понизили. Сержант. — Развернулась ко мне. — Евгеша. На выход.
И не поспоришь.
К моему удивлению, в приёмной Савилля мы не встретили. Наверное, вернулся на шаттл. Бабушку на пару секунд задержала мэрхи, сущая формальность, там что-то подписать. Я решила подождать её на улице, любопытно было станцию поразглядывать, раз уж возможность возникла.
— Женя, я… — раздалось неуверенное Савилля.
И холодное, — Евгения. Что ты опять натворила?
Черт. Кто попал? Я попала. Нервно сглотнула и медленно-медленно развернулась, столкнувшись с убивающим взглядом Амсэра. Мой муж кивнул Савиллю, и тот отошел. Я хмыкнула. Ага, скандалы же нам не нужны. Надеюсь, камер на станции понапихано.
Шедар вплотную подошел ко мне, и я подняла голову, удерживая его тяжелый взгляд.
— Значит, ему можно, а для меня Евгения?
— Да как хочешь, — фыркнула я. — И вообще ничего я не натворила! По крайней мере в этот раз.
Амсэр подозрительно вскинул бровь.
— Да не я это, говорю же!
— От тебя всегда одни неприятности или ты это, Женя, для меня стараешься?
Я аж подавилась от такого заявления. — Да ты…! Ты…! — Заодно и задохнулась от возмущения.
— В этот раз Евгеша, действительно, не при чем. Недоразумение коснулось меня.
Я обернулась и увидела приближавшуюся к нам бабушку.
— Моя бабушка, — неохотно буркнула я. — Гюльнара Варисовна…
— Гуьзгуьш, — перебили меня, останавливаясь справа. — Лез'ха Варцалай-рин.
— А то…
— Евгеша.
А дальше было как в замедленной съемке. Повелительный взмах рукой в мою сторону. Раз. Я поморщилась от нелюбимого обращения. Два. Тёмно-серые глаза Амсэра скользят по моему лицу. Три. Он едва заметно ухмыляется краем губ. Четыре. Чувствую, никак иначе меня теперь называть не будут.