— Что это значит? — спросил я, ошеломлённый, чувствуя, что мне самому впору ложиться в психушку.
— А это значит, что завтра я уезжаю.
— Завтра?
— Да. Сначала в Москву, а потом… В общем, путь не близкий. До Лхасы…
— До чего? — повторил я в каком-то отупении.
— Есть такой город в Тибетском районе Китая. Но сперва надо добраться до Непала. Авиарейсом из Дели или из Стамбула до Катманду. А оттуда разными путями — автобусом либо на машине через тибетское плато.
Рэм улыбнулся моему глупому виду. Я действительно сидел, как мешком огретый, и не знал, что говорить и думать.
— Валер, а у тебя пожрать есть? А то с утра во рту ни маковой росинки.
Я встрепенулся — ну конечно же! Побежал на кухню. Потом мы ели, пили (я смотался за пивом), вспоминали школу, курьёзы из детства, смеялись, когда было смешно, грустили, когда было грустно. Больше он не рассказывал ни о профессоре, ни о поездке. А я не спрашивал. Мы ясно сознавали, что это наша последняя встреча перед большой разлукой, перед чем-то неотвратимым. На меня волнами накатывал страх, я старался его подавить. Полночи мы болтали о всяком разном. Встали поздно и весь следующий день провели вдвоём.
У меня не было свободной минуты, чтобы как следует поразмыслить над тем, что услышал. Я видел друга, заряженного верой, готового идти с этой верой на край земли, чувствовал его одержимость и невольно проникался ею. Я уже верил и не верил в таинственные порталы, в перемещения в пространстве, в полёты на расстояния в миллионы световых лет. А ночью мне приснился профессор Анатолий Ефремович, с большой лобной проплешиной, в очках и почему-то в медицинском халате, который принялся объяснять мне действие энергетического лифта, связывающего разные миры, но этого я уже не запомнил.
Вечером пошёл провожать Рэма на вокзал. У меня было такое ощущение, будто веду друга на казнь, и это последние мгновения, когда вижу его живым. За пять минут до отхода поезда, когда проводница позвала пассажиров в вагон, Рэм обнял меня и сказал:
— Мы ещё увидимся, Валерка! Я это знаю наверняка.
Часть II. Моулей. 1
Было холодно и сухо. Ветер дул порывами, взметая колючую снежную пыль. Дышать становилось всё труднее.
Рэм шёл в хвосте группы вслед за Даримой, которая приглядывала за женщиной из Самары. Ещё накануне в посёлке та почувствовала себя плохо. Потеры — носильщики с поклажей — и большая часть паломников ушли вперёд. В мутной дали чёрными точками выделялись человеческие фигуры. Вскоре они исчезли и появились, только когда Рэм достиг вершины перевала. Рядом, поражая торжественной красотой и величавой мощью, стоял заснеженный Кайлас.
Руководитель группы Дмитрий предупредил, чтобы никто не запаниковал: «Если отстанете — не беда, всех будем ждать за перевалом». Дмитрий организовывал туры и сопровождал паломников на Тибет не первый год, и Рэму повезло с ним познакомиться. В одиночку такие путешествия не совершают. Справки, паспорта, визы, или, как их называют, пермиты, снаряжение, начиная с трекинговых палок и кончая таблетками от желудочного расстройства, тысячи мелочей, без которых не обойтись, если собираешься отправиться в Тибет, — всё это необходимо и важно, и нужен человек, который об этом позаботится.
Теперь Рэм был крепко привязан к группе, только с ней имел право передвигаться между населёнными пунктами и кордонами. Но это ничего. Когда наступит время, он придумает, как избавиться от опеки и незаметно уйти. А пока надо ждать и терпеть. Терпеть много. Бесконечное число храмов и монастырей, священных озёр и пещер, гор и реликвий с древними мантрами — везде паломнику нужно побывать, приложиться к святыне, совершить кору — ритуальный обход, послушать сутры, помедитировать, переключиться на внутреннее созерцание, чтобы достичь умиротворения и слияния с окружающим миром, с его древней историей и культурой.