— Послушай, Болтун, не будем обманывать друг друга. Если бы не Циклоп, мы бы так и остались в том ангаре…
Болтун поджал губы.
— Может, вы и правы, честнейший и справедливейший из всех справедливых, но не об этом нам нужно сейчас печься. Вы помните, куда мы устремлены всеми фибрами наших благороднейших душ? На Х-15! И это ещё бабушка на двое сказала, сможет ли гриз управлять кораблём на таких расстояниях! Это отдельное искусство!
Рэм взглянул на Циклопа, ожидая от него ответной реакции, и, пожалуй, только теперь по-настоящему разглядел гриза. Мощный, грудастый, с развитой мускулатурой, узкой талией и крепкими бёдрами, с ног до головы поросший длинной тёмно-бурой шерстью. На небольшой, крепкой и круглой, как мяч, голове из-под спутанных прядей поблёскивал единственный глаз, с чёрным зрачком и ярко оранжевой, иногда пунцово-красной радужной оболочкой. Под глазом лоснился плоский собачий нос. Позже, наблюдая за гризом, Рэм заметил, что у него много общего с собакой: в жару он высовывал язык и часто и шумно дышал, осуществляя таким образом терморегуляцию организма. Рэм иногда ловил себя на мысли, что хочет потрепать его по холке или почесать за ухом. Это безотчётное желание усиливалось, когда Циклоп обращал на человека свою плюшевую морду, абсолютно преданную и счастливую. Ещё одна особенность гриза, напомнившая Рэму четвероногих друзей человека, заключалась в том, что раны на нём заживали, если использовать известное выражение, как на собаке: кровь быстро сворачивалась, переломы срастались. Гриз, как правило, лечился самостоятельно, никого к себе не подпуская. На этот раз он перетянул ноги тугой повязкой, периодически смазывал их лекарственным составом, найденном на борту QR-4, и к концу космического перелёта уже двигался без посторонней помощи.
В отличие от непоседливого и говорливого туга, гриз, если только не сидел за штурвалом звездолёта, был медлителен, неуклюж и немногословен. Услышав вопрос, отвечал не сразу, выдержав длинную паузу, словно от ответа зависела чья-то жизнь. Вот и теперь после выпада Болтуна Циклоп заговорил, только когда Рэм дважды переспросил его.
— Мне приходилось водить корабли на большие расстояния, — ответил гриз медленно, растягивая каждое слово. — А однажды я обогнул галактику МН-409. Это целая история…
— Неужели ты думаешь, лохматая голова, что мы будем её слушать?! — возмутился Болтун. — Сейчас только этого не хватало! Больше нам вроде как делать нечего!..
— Подожди ты! — одёрнул его Рэм. — Скажи, Циклоп, тебе что-нибудь известно о планете Х-15?
— Ну как же, известно, известно, — ответил гриз и снова замолчал.
— Нет, ну вы поглядите на него! Он будет нам нервы трепать! Из него слова клещами не вытянешь! Вот чучело-то косматое! Да говори же ты скорее, остолоп! Не томи!..
Циклоп посмотрел на Болтуна невозмутимым коровьим взглядом. Вывести гриза из состояния душевного равновесия было непросто. Болтуна же трясло от желания дать взбучку заторможенному тюфяку — «лохматому» (это прозвище накрепко прилипло к Циклопу), но был вынужден терпеть, чтобы не огорчать хозяина.
Гриз вдруг завёл длинный рассказ о том, как в юности покинул планету Белый Камень. Циклоп был подростком, когда в деревню, где он родился, пришли воины из враждебного рода Курзунов; они перебили всех мужчин, а женщин и детей погнали в рабство. По дороге Циклоп бежал — прыгнул в глубокую расселину, скрытую под коркой обледенелого снега, где просидел несколько дней. У него не было ни пищи, ни воды, чтобы не умереть от жажды, приходилось лизать покрытые куржаком камни. Кургузы посчитали, что мальчишка погиб, и ушли, уводя в неволю жителей деревни. Старый охотник случайно обнаружил беглеца в расселине и вытащил его. На долю гриза выпало ещё много приключений, пока в конце концов он не покинул Белый Камень. Пятнадцать лет Циклоп скитался по Бериану, выучился на пилота, работал по найму в торговых компаниях, в галактиках Н-909 и Красный Туман, а последние три года подвизался в Моулее.
— Вот что я скажу тебе, хозяин, — сказал Циклоп в своей обычной неспешной манере…
Так же как Болтун, Циклоп называл Рэма хозяином, что было удивительно. Ещё одно разумное инопланетное создание, по определению далёкое от земных представлений о долге, чести, морали примкнуло к человеку, к его делу, стало верным помощником, соратником, другом, ничего не требуя взамен. Рэм знал, как непросто найти в жизни близкого по духу человека. В детстве люди обычно легко сходятся, заводят друзей, но с возрастом начинают тяготится дружбой, которая им кажется обузой. Им дорога зона личного душевного комфорта, и уже не хочется связывать себя обязательствами, обременять заботами, куда спокойней жить для одного себя. Но здесь, в другом мире, всё было иначе. За небольшой отрезок времени Рэм встретил не просто друзей, готовых помогать, поддерживать, выручать в разных обстоятельствах, но и без колебания отдать самое дорогое — свою жизнь.