В какой-то момент атака достигла наивысшей точки напряжения, будто у дикарей открылось второе дыхание или тот, кто ими командовал, устал ждать и потребовал взять крепость немедленно, сию же минуту.
В Рэма вцепились несколько дикарей, он машинально нажал на спусковой крючок и полоснул очередью, но бластер поперхнулся и обречённо затих. Тогда, перехватив бластер обеими руками, Рэм принялся размахивать им как двуручным мечом, сворачивать скулы и проламывать черепа.
Неожиданно штурм прекратился.
Груды мёртвых тел загромождали палубу, под ногами хлюпала кровь. Наступила тишина, какая бывает ранним утром, когда слышно только собственное дыхание. Туман исчез, и над лесом показалось солнце.
Рэм медленно обернулся — каждое движение отзывалась болью. Увидел Циклопа, стоящего по колена среди трупов, который своей мощной, словно высеченной из камня фигурой напоминал Геркулеса из старого американского блокбастера. Из-за спины гриза выглядывал Болтун, белый как полотно.
— Где остальные? — спросил Рэм.
Через четверть часа, обыскав вездеход, нашли Обулка, забившегося в щель — благодаря бескостному телу кумиди поместился в узенькой трещине в обрешётке КС-12. Но ни Мотса, ни Игла нигде не было.
— Циклоп, поднимай эту посудину. И побыстрей, дружище! — сказал Рэм.
— Как же, побыстрей. Лохматый — и побыстрей… — вечно недовольный Болтун даже после пережитого не изменил привычке брюзжать на гриза. И вдруг заорал: — Хозяин! Они снова здесь!
Речную гладь, казалось, вспороли лопасти огромного мотора, вверх летели ошмётки пены — несколько сотен дикарей ожесточённо плыли к вездеходу. Рэм нагнулся, чтобы подобрать бластер Мотса, как сзади напали. Болтун истошно завизжал: «Хозяин! Береги-и-и-сь!» Рэм нажал на спусковой крючок, и бластер задёргался в руке, выплёвывая заряды в обшивку вездехода. Она зашипела, запахло окалиной.
Вездеход резко пошёл в небо, вибрируя корпусом так, что, казалось, вот-вот рассыплется. От толчка Рэм и два повисших на его плечах дикаря покатились по палубе. Циклоп никак не мог справиться с КС-12 и выровнять полёт, но в таких условиях это было почти невозможно: гриз управлял машиной и одновременно отбивался от нападающих.
КС-12 грохотал моторами и раскачивался из стороны в сторону, словно пьяный на дороге, с борта свисали гирлянды сплетённых тел. Дикари, цепляясь друг за друга, хватаясь за волосы, за руки, за ноги, лезли по живой лестнице наверх. КС-12 сделал правый разворот, наклонился и снова устремился ввысь. Гирлянда рассыпалась. Вездеход застыл на пятидесятиметровой высоте. С него падали тела, а в реке копошилось человеческое месиво.
Циклоп включил автопилот, встал и отряхнулся как мокрая собака. Дикари полетели во все стороны. В гриза метнули топор, но отточенное каменное лезвие отрикошетило от густой шерсти. В ответ он двинул кулаком. Череп дикаря брызнул содержимым, как раздавленное яйцо. Таким же образом Циклоп расправился и с остальными нападавшими. Когда он закончил, Болтун вылез из-под приборной доски.
— Лохматушка, милый, скорее к хозяину, помоги ему…
Но Рэму помощь была не нужна. Он устало опустил оружие. Трупы лежали грудами. На одной куче в полный рост раскинулся чёрный как сажа дикарь, с ожерельем из ракушек на шее и тростниковой палочкой в ноздрях. Его поза позволяла хорошо рассмотреть обитателя хардовских лесов. Ростом он был чуть больше полутора метров, тело узкое, сухое, с выпирающими рёбрами, но руки, обвитые толстыми, как канаты, мышцами, выглядели угрожающе сильными. На руках и ногах было по восемь пальцев.
Циклоп молча принялся сбрасывать трупы в реку. К нему присоединился Обулк. Солнце уже поднялось, и лес полнился голосами птиц и криками животных. Неизвестно с каких лугов повеяло густым цветочным ароматом. Река тянулась светло-голубой шлеёй, сверкала и бликовала как зеркало. Природа как будто хотела поскорее забыть то, что здесь произошло.
Новый лётный комбинезон, приобретённый Рэмом на Х-15, неплохо защищал от стрел, но одна стрела, пущенная с близкого расстояния, всё же застряла у него под левой лопаткой. Рана горела. Нужно было остановить кровотечение, но сначала — освободиться от стрелы.
Болтун, зелёный от переживаний и страха причинить хозяину боль, категорически замотал головой. Тогда Циклоп просто взял и с силой дёрнул за древко — наконечник выскочил, прихватив кусок мяса. Рэм вскрикнул. Вскрикнул и Болтун, как будто это ему, а не хозяину было больно. А потом зарычал:
— Мясник! Неужели нельзя было помягче?