Машины повернули налево и вскоре затормозили возле нового, недавно открывшегося ресторана. Я ещё не знал, что он принадлежал Гликману.
Нас отпустили в туалет привести себя в порядок. Когда остались вдвоём, Рэм вкратце обрисовал ситуацию:
— Вербуют нас, Валерка, вербуют. Уж больно понравилось Панаеву, как я оприходовал его братков. Я пока отвечал уклончиво — ни да, ни нет. Понимаю, если откажусь — кранты.
— А зачем в ресторан?
— Хочет обмыть предстоящую сделку. А может, просто пыль в глаза пускает — какой он, мол, крутой.
— Что делать-то?
— Понятия не имею.
— Никаких идей?
— Нет.
Позже я узнал, что Шрам давно нацеливался на ресторан Гликмана, считая, что он расположен на его территории. Несколько раз наведывался к ресторатору в гости, принуждая отстёгивать процент с прибыли на законных, как он полагал, основаниях. Но у Гликмана была своя «крыша» — Захаров, афганец, сколотивший группу таких же как он бывший военных. Между Захаровым и Шрамом давно шли сложные переговоры насчёт спорного района Южного парка и прилегающих к нему частных владений. Решить, что кому принадлежит, тихо-мирно не получалось, но и развязывать войну ни одна из сторон не решалась. Все понимали, что победа достанется высокой ценой. Вопрос с парком и рестораном оставался в подвешенном состоянии.
Люди Шрама сдвинули столы, сели. Двоих выставили дежурить на автостоянке около ресторана.
— Вот, Валерыч, — сказал Шрам, пока разливали водку, — если бы послушал меня сразу, не было бы неприятностей. А ведь я предлагал, как нормальному пацану со своего района, выгодную сделку. По-приятельски, так сказать.
«Ну уж приятелями мы никогда не были», — подумал я, глуповато улыбаясь и пожимая плечами.
Выпили. Шрам закусил селёдочкой с луком, крякнул от удовольствия и, откинувшись на спинку стула, спросил:
— Ну, тебе твой друг всё рассказал о моём предложении?
— В общих чертах.
— Ну и что думаешь?
— Думаю, у Рэма своя голова на плечах. Он спортсмен, классный боксёр. Наверное, такие вам нужны. А вот я чем могу быть полезен?
— Не бойся, найдём занятие и для тебя. Ты парень неглупый, без дела сидеть не будешь, пригодишься.
— Значит, Витёк, ты задумал свои владения расширять, для того и людей набираешь?
К столику подошёл один из подручных Шрама и, наклонившись, тихо произнёс:
— Тут захаровские приехали. С чёрного хода заходят.
Панаев напрягся:
— Сколько их?
— С десяток будет. Что делаем?
Немного поразмыслив, Шрам ответил:
— Ничего не делаем. Сидим. Отдыхаем. Общаемся… Это Гликман зассал, вот и вызвал охрану… А где, кстати, сам хозяин? Здесь, что ли?
— В соседнем зале с какой-то бабой сидит.
Все невольно перевели взгляд: справа от главного входа располагалось отдельное помещение, в котором была приоткрыта дверь.
— Так что ты спросил? — вернулся Шрам к прерванному разговору.
И в этот момент я увидел Гликмана и Гелю. Ресторатор слащаво улыбался, держа девушку за руку, и приближал к ней свой острый, шилообразный нос. Я почувствовал, как мою спину обдало холодом. Зная характер своего друга, без труда представил, что сейчас произойдёт.
Рэм сузил глаза и замер, как будто изготовился к броску. Несколько секунд он напряжённо глядел поверх голов сидящих напротив бандитов, а потом стал медленно подниматься.
— Ты куда? — спросил Шрам, но ответа не получил.
С мягкой, кошачьей грацией Рэм прошёл мимо сдвинутых стульев.
— Ты куда? — повторил вопрос Шрам, повышая голос и цепляясь за край столешницы.
Кто-то из братков встал на пути Рэму, но был нежно обхвачен за талию, приподнят над полом и, как деревянная кукла, перенесён в сторону. Следующего, который уже не церемонился и хватал за рукава, Рэм коротким тычком опрокинул навзничь. Затем Рэм побежал. В тот момент для него уже ничего не существовало, кроме Гели и Гликмана.
Всё сразу завертелось и запрыгало, как на ускоренной киноплёнке. Люди Захарова видели, как от столика Шрама кто-то неизвестный метнулся к хозяину ресторана и его знакомой — метнулся опасно, явно не с добрыми намерениями, и тотчас среагировали.
Я успел сообразить, что делать: отпихнув соседа, нырнул под стол. Вовремя! Грянули выстрелы, зазвенела посуда, завизжали официантки, треснуло оконное стекло и всей массой обрушилось на пол. Бойцы двух бандитских группировок сошлись в драке: ресторан гудел от беспорядочной пальбы, на белоснежных скатертях и новеньком блестящем кафеле заалели пятна крови.