Закусила губу сильно-сильно, возмущение проглатывая, а прислужница застенала протяжней, прогнулась, крупную грудь подставляя ЕМУ. И Дамир сел, жадно к груди её припадая и сосок губами захватывая.
Думала, чувств лишусь, как меня пошатнуло. Помутнело всё перед взором, меня потом холодным умыло.
Вейта ещё томней застонала, руками в тёмные волосы моего супруга зарываясь и к груди своей теснее любовника прижимая.
Мерзко ли это было? Грубо? Жестоко? По принуждению?
Нет!
Не было в его жестах грубости, кою ко мне применял. Не было в движениях и стонах прислужницы боли и жажды это прекратить.
Их страсть, их соитие — всё это было обоюдно приятно… и удушливо жарко.
А вот мне… мерзко стало.
За себя… за них… за нас…
Отступила от двери, когда Вейта опять низким хриплым голосом что-то зачастила, словно подстёгивая, подначивая любовника. Аспид рыкнул утробно… Не выдержала я их танца страсти.
Отшатнулась к стене напротив, зажмурилась мечтая РАЗвидеть ЭТО. Задрожала от приступа неуместной ревности и злости и когда поняла, что вот-вот разревусь, бросилась прочь в комнату Аспида, но запнувшись на лестнице, подсвечник уронила. Там и оставила его… Бежала, дороги не видя, обувь шуршала по каменному полу, сердце лихорадочно ритм отстукивало.
Ворвалась в опочивальню, упала на постель, ни с того ни с чего глотая злые слёзы и проклиная его… неверного. И себя — глупую.
Его за то, что боль мне причинил!
Себя, что больно мне было это увидеть. За то, что звуки до сих пор в голове, а образы пары перед очами стояли.
Забыть бы мне это…
Измены мужей — не новость для жён. Оно часто случалось… И у простых семей и у княжеских, и меня бы оно должны было порадовать, да только ревность тугая аж до печёнки съедала.
Возненавидела я Вейту за чувства, кои она дарила Дамиру.
Плотское удовольствие, животное наслаждение.
И его, за то, кои чувства испытывал с ней…
Желание… страсть…
Поглотала слепую и горькую обиду. Пожурила себя за неуместную ревность, а потом вспомнила кто я Аспиду, зачем здесь и насколько. Чем пожертвовала, что потеряла и о чём мечтала.
И мне полегчало. Почти полегчало.
Не придётся мне боле мучиться! Не придётся ублажать Аспида!
Тем себя и успокоила.
Пусть теперыча прислужница Дамиром занимает. Пусть он с Вейтой ложе делит! Мне от того легче будет.
Мне Светозар мил. К нему мечтала воротиться.
Но слёзы злые продолжали бежать, сколько бы себя не убеждала, что судьба меня услышала и верно дорожку повернула.
Глава 20
Глава 20
Вольха
Дамир так и не вернулся, а я сном лишь под утро забылась.
— Госпожа, — голос прислужницы нарушил сон.
Я нехотя глаза разлепила, тотчас вспомнив, чему вчера свидетельницей стала. И конечно, остро поняла, что солгала себе. Не легче мне… зная, что эта девка ложе делит с моим мужем.
— Господин улетать собрался. Вы бы к завтраку спустились, — и с такой понимающей улыбкой подсвечником по столу брякнула, словно безмолвно насмехалась надо мной.
Вон же гадюка! Нарочно его принесла, чтобы показать… уязвить, мол, догадалась, что я обронила.
Ох, и не сладко мне придётся теперь… То ли бабское самолюбие взыграло, то ли обида, что меня вот так легко променяли. И зачем, спрашивается, вообще тащил в логово, ежели есть с кем любиться? Вот бы пусть ему и рожала змеюк… как они оба!
— Вам помочь? — протянула девка, рукой бок подперев и на меня ехидненько посматривая.
— Нет! — отрезала я. — Оставь меня.
Пока одевалась, умывалась, меня всё больше мысли угнетали и я решила, что раз так, тогда не буду шибко к примирению стремиться.
Раз Аспид быстро сыскал, кем холодностью мою заменить, буду по-прежнему нелюбимой женой, взятой в пользование на год.
Грубить не буду, выговаривать тоже, но тепла ему от меня не дождаться!
С теми мыслями и спустилась.
То ли чутье у Аспида, то ли я чем-то выдала свой настрой, но только я в зале оказалась, Дамир нахмурился:
— Доброе утро.
— Доброе, — ровно отозвалась, даже не глянув на него.
Молчание тянулось, пока я шла к своему месту.
— Ты бледная, не захворала ли? — благоразумно не приближался Дамир, но явно был напряжён.
— Нет, — сухо бросила, садясь поодаль, на другой конец общего стола.
Пуще помрачнел Аспид:
— Я обидел тебя? — голос вибрировал. — Напугал…
— Нет, что вы, — качнула головой, по-прежнему взгляда не подымая.