Вернувшись из той поездки, отец то и дело пытал: когда замуж? Что я могла ответить – когда встречу достойного человека? Когда полюблю? А кто будет кормить и содержать меня до той поры, пока не встретила-не полюбила? Толку в хозяйстве от меня, неприученной - "избалованной", по словам отца, - немного. Да и Хвелтин был маленьким городком. Всех, кого можно, я уже встретила и никого не полюбила. А мне, как любезно напомнил отец, двадцать лет. Женились в наших краях много раньше. Толошма был прав: сверстники уже обзавелись семьей, а на мою долю остались потрепанные вдовцы… Впрочем, что вдовцы, что ровесники – все одно. Я не хотела замуж ни за тех, ни за других.
Бросив Толошму, я выбежала за ворота и помчалась на восток, в степь. Не обращала внимания на колючки и казарки диких растений, что цеплялись за подол платья. Остановилась, лишь когда городские стены скрылись из виду. Огляделась вокруг, вдохнула полной грудью пряный воздух. Степь расстилалась передо мной разноцветным покровом, пестрела ромашками, васильками, тимьяном, шалфеем, кипреем и десятками других трав, чьи названия и целебные свойства я старательно зазубривала годами.
Может, из меня выйдет годная знахарка? А может… оседлать отцовского жеребца, рвануть в Дикие Степи, к кочевым племенам? Скакать вместе с ними, охотиться на быстроногих ланей… И мечтать, что сын вождя, сраженный моей красотой и ловкостью, влюбится и возьмет в жены…
Вот только в городской библиотеке хранилась книга о нравах и традициях степных племен. Там я вычитала, что жены степняков денно и нощно занимаются черной работой, как нашим тарвийкам и не снилось. Охотятся, скачут на укрощенных тарпанах лишь мужчины и дойтан – мужеподобные женщины. А у вождей с сыновьями бывает по пять жен. И они никогда не женятся по любви – лишь ради богатства, влияния и верности отца невесты… Пришлой чужачке грозила бы участь наложницы у кого-нибудь из самых бедных и низкостатусных охотников. А если совсем не повезет, то у тех самых дойтан, которые во всем вели себя мужеподобно, даже сочетались с женщинами. Так что мечты о степной вольнице оставались мечтами.
Я повернулась и побежала обратно к городским воротам, успеть до закрытия. Даром что Толошма сегодня на часах, он ведь такой – дружба дружбой, служба службой, правил ради меня не нарушит. Бывший друг попытался пошутить, увидев запыхавшуюся и растрепанную меня. Я не слушала его, промчалась мимо, в центр города. В Хвелтине осталось лишь одно место, где я все еще чувствовала себя как дома. Библиотека. А Мелек, ее смотритель, остался единственным настоящим другом.
- Отец гонит меня замуж! – выпалила я с порога, влетев в душное, запыленное здание. – За мерзкого лысого Гринахо.
Морщины на старческом лице заиграли в печальной улыбке.
- Следовало ожидать, Касавир. Этот мир устроен так, что в нем все должно приносить пользу. Магическим талантом или воспроизводством рода.
- И ты, Мелек! Предатель! Ты тоже считаешь, что я должна выйти за Гринахо?!
- Ну что ты, Кас. Я просто говорю о закономерностях мироздания. Не о том, что ты обязана им следовать. Но тебя принуждают к тому – и этого стоило ожидать.
- К бесу закономерности. Что мне делать теперь, Мелек? Как отвертеться от брака? Я не хочу замуж, ни за Гринахо, ни за кого другого в Хвелтине!
- Хвелтин – не единственный город на Ремидее. Мой племянник Игни писал из столицы, что там открылась Магическая Академия. Странное начинание… Веками магию изучали в отшельничестве, передавали искусство от учителя к ученику. А потом появился этот молодой маг из Атреи. Очаровал весь двор и самого государя Готора, предложил проект академии магии, чтобы десятки преподавателей обучали разом сотни студентов. Так учат историографов или законников, но магов?.. Очень странно это. Но Его Величество утвердил проект. Может быть, там найдется место и для тебя?
Я встрепенулась. Начинание и впрямь странное, почти нелепое. Традиция отшельнической передачи магического искусства издревле почиталась на Ремидее. Заниматься магией в обычной школе, скопом, – едва ли не кощунство… Но если появилось подобное новаторство, если нашелся маг, готовый настолько отступить от традиций… может, он пойдет дальше? Примет ученицу, которую маги-отшельники сочли бездарной?